Когда я кончаю, то приподнимаюсь на локтях, чтобы увидеть, как он наблюдает за мной. Выражение его лица благоговейное от удовольствия, которое он, кажется, получает, наблюдая, как я распадаюсь на атомы.
Он берет мои пальцы и засасывает их в рот. Это возмутительно сексуально и удивительно сладко одновременно.
— Это было самое горячее, что я когда-либо видел.
Я раскраснелась от удовольствия.
Шум снаружи возвращает меня туда, где мы находимся.
Он тоже заметил.
Мы вскакиваем с кровати, он двигается грациозно, а я спотыкаюсь.
Он бросает мне мои шорты, затем натягивает свои.
Я поправляю их на бедрах.
— Когда-нибудь? —спрашиваю я.
— Ммм...
Я выгибаю спину и ухмыляюсь, когда его взгляд падает на мою грудь.
— Сексуальнее, чем кодашьяны, присылающие тебе голые фотографии?
— С большим отрывом.
Времени нет. Я хватаюсь за сумку и натягиваю футболку.
— Мне нравится знать, что я в чем-то хороша, — говорю я. — Хочу рассказать об этом миру.
— Расскажи миру о других своих навыках, но не об этом, — предупреждает он, засовывая в карман мой бикини-топ.
Мы бежим, спотыкаясь друг о друга.
— Почему? Ты хочешь оставить меня при себе? — поддразниваю я.
Когда я тянусь к двери, его рука накрывает мою.
Клэй хватает меня сзади за шею и притягивает к себе, приподнимая мой подбородок для жесткого поцелуя, который ощущается так же хорошо, как оргазм.
У меня перехватывает дыхание, когда он отстраняется.
— Да, я, блядь, хочу.
20
НОВА
— Ты грязная.
Голос Мари врывается в мои мысли, и я поднимаю голову.
— Прости?
Сестра пересекает зал, где я склонилась над своим этюдником.
Я как можно непринужденнее закрываю обложку, пока она тянется к моим волосам, вырывая листок.
— Чем ты занималась весь день?
— Секретная миссия, — я приняла душ, когда вернулась домой из лагеря, но не причесалась. У меня перехватывает дыхание, когда она внимательно изучает мою внешность.
Я хочу рассказать ей о Клэе, потому что она моя сестра и разделить эти чувства кажется правильным, но мы все еще не восстановили хорошие отношения. У меня только что закончились годичные отношения с Брэдом. Встречаться с ворчливой звездой моего будущего шурина не похоже на способ продемонстрировать здравый смысл.
— Как работа? — спрашиваю я.
Мари корчит гримасу и сбрасывает туфли на каблуках, садясь на подоконник напротив меня. Ее ноги касаются моих.
— Мой босс запустила новую рекламную кампанию для крупного клиента. Я хочу руководить ею, но мы с ней конкурируем.
— Скажи ей, что ты могла бы сделать это лучше. Она повысила тебя. Это твой шанс напомнить ей почему. И если это не сработает, — продолжаю я, — девичник состоится в эти выходные. Массажи и релаксация.
Она медленно кивает.
— Ты права. Что ты рисуешь?
Я протягиваю ей блокнот.
На странице изображен рисунок алтаря и задней части платья Мари.
Губы моей сестры мягко приоткрываются.
— Это красиво, Нова. Я люблю эти цветы, — она указывает на те, что разложены поперек алтаря.
— Это ранункулюсы. Похожи на розы, но округлее, плотнее. Выглядят немного сплющенными, — имитирую их форму руками.
— Я все еще придумываю, чем заменить розы, которые я хотела. Они были бы идеальны.
Мы обмениваемся улыбками.
— Я помню, когда ты поступила в художественную школу, — продолжает она через мгновение. — Ты была так взволнована. Жалеешь, что не осталась?
— Иногда.
— Но ты продолжала рисовать все это время.
— Немного. Совсем недавно начала, — это приятно. Я чувствую, что часть меня, которую я похоронила, просыпается.
— Что изменилось? — спрашивает Мари.
Ты хочешь оставить меня при себе?
Да, я, блядь, хочу».
Увидев его с детьми в лагере, я поняла, какой он хороший парень, даже если он сам себя таким не считает. Я хочу, чтобы он был такой версией себя. Хочу наблюдать за тем, как он это делает. И хочу, чтобы я чувствовала себя так же, как он, когда мы остаемся одни, когда его глаза становятся черными и он шепчет мне на ухо грязные вещи.
Я не могу рассказать сестре о Клэе. Наконец-то она смотрит на меня так, будто видит меня хоть немного.
— Наверное, я поняла, что чувствую себя не в своей тарелке. Чувствую себя как дома, когда рисую.
Она не кивает, но, кажется, понимает.
— Мне нужно показать эти цветы флористу. Можно я возьму?
— Конечно, — я аккуратно вырываю лист из своего альбома для рисования и протягиваю ей.
Ее плечи радостно округляются, когда она берет его в руки.
— Хочешь поужинать позже? Есть одно итальянское заведение с потрясающей винной картой.
Впервые с тех пор, как я здесь, сестра предложила поужинать вдвоем.
Я отбросил все мысли о признании.
— С удовольствием.
— Ты уверена, что у тебя есть время забрать их сегодня? — спрашивает Хлоя по телефону.
— Без проблем! — говорю я в громкую связь «Вольво».
День девичника, возможно, и обещает быть дождливым, но мы направляемся в спа-салон, чтобы целый день побаловать себя.
Это была моя идея — заказать кексы. Когда их соберут, они будут повторять форму платья Мари. Надеюсь, ей понравится такая деталь.
— Привет. Кексы для Мари? — спрашиваю продавщицу в пекарне, когда прихожу, и она смотрит на меня.
Она разговаривает по телефону и кивает на закрытую коробку с кексами.
Я заглядываю, потому что хочу, чтобы они были идеальными.
Они великолепны.
Я расплачиваюсь за них и осторожно несу обратно к машине.
Когда я добираюсь до машины, приходит сообщение от Клэя.
Ворчун: Что ты делаешь сегодня?
Нова: Раздеваюсь с кучей женщин.
Ворчун: Фото, или этого не будет.
Я ухмыляюсь.
Нова: Это девичник Мари. Я забираю кексы, потом мы идем в спа.
Ворчун: Ей повезло, что у нее есть ты.
Его слова придают моей походке дополнительную бодрость, когда я направляюсь в «Четыре сезона».
Последние несколько дней он был в отъезде, играл на выездной игре, которую я смотрела по огромному телевизору Харлана и Мари вчера вечером. Было странно слышать, как комментаторы говорят о нем, словно он знаменитость, но так оно и есть.
Когда «Кодиакс» выиграли, я прыгала вверх-вниз так, что рассыпала попкорн повсюду.
После этого я написала ему смс с поздравлениями, не ожидая ответа. Но ответ пришел почти сразу.
Ворчун: Спасибо, Пинк. Жаль, что тебя здесь не было, чтобы увидеть это.
Сегодня нас шестеро: я, Хлоя, Брук, Мари и еще две ее подруги, которых я не встречала.