– Для меня оно означает многое, я не ангел.
– Ты ревнуешь. Но не волнуйся. Не произошло ровным счетом ничего. Я люблю тебя.
Она подошла к бару и налила два бокала мартини. Предложить аперитив на языке Талии означало пригласить к любовным прелюдиям. Первые тихие ноты, предвещавшие пикантный танец мамбо. Она села ко мне на колени, ее тело было теплым, как будто она только что загорала; как будто она поджарила его, словно тост, чтобы предложить мне кусочек свежеиспеченного кокетливого хлеба.
Глава XXVII
Все мои пророчества в адрес Хулии провалились. Мне было бы лестно стать ясновидящим и знать, что мои предсказания сбылись. К сожалению, я не попал в десятку, потому что действительность оказалась жестче, чем мое воображение. Ошибка предвидения коренилась в недооценке могущества смерти. Мне она казалась презренной мелочью, редкой напастью, которая обрушивается на истощенных детей и древних стариков, далеким бедствием наподобие черной чумы, которая существует только в книгах о Средневековье.
Однако Хулия умела мастерски шокировать семью. И в этот раз она приготовила для нас главный сюрприз. Ее бездыханное тело встретило рассвет в обнимку с телом Григоты на кровати внутри роскошного, как в Альпах, шале, расположенного на берегу реки вблизи улицы Сиркунваласьон. Два трупа синеватого цвета, словно заледеневшие ангелы. Врач объявил, что девушка находилась на четвертом месяце беременности.
«Не обманывайте, это невозможно», – хотелось кричать мне. Я не верил. Даже в такой унылый день, когда правдоподобной покажется любая трагедия. По окну барабанили серебристые капли. Дождь не переставал три дня, беспрестанный шумный ливень, словно толпа обезумевших плакальщиц слонялась по улицам. Три дня солнце давало о себе знать лишь нелепым свечением, которое появлялось перед закатом и тут же скрывалось за потоками воды.
Ненастье, хмурые облака, тяжелый воздух заставляли меня поверить в реальность трагедии, но я отказывался. Я оставался единственным скептиком. И, как следствие, наиболее спокойным, наименее печальным. Никто не подозревал, чего мне стоило принять удар. Вот бы кто-нибудь вставил мне в рот воронку и заставил проглотить вместе с оливковым маслом дурную весть. Но на это ни у кого не было времени. Хулия своим непредвиденным прощанием создала массу проблем, которые обязывали родителей, сестру и кузенов оставаться здравомыслящими и дееспособными, чтобы разгладить скомканный финал.
Войдя в шале, они тут же одели Хулию. Иру до глубины души возмутил тот факт, что никто не позаботился хотя бы набросить простыни на бедра. Чико Линдо, которому о трагедии сообщил владелец дома, прибыл раньше. Отец Григоты не озаботился тем, чтобы прикрыть тела. Он прочесывал окрестности в сопровождении четверых вооруженных телохранителей, не отдавая себе отчета, ищет ли он возможных убийц или душу сына, которая наверняка еще не успела вознестись над окрестностями.
Одеть два трупа – несложная работа. Намного труднее было задрапировать репутацию парочки. Никто не поверил бы, что эти двое, лежащие на кровати в сомнительных апартаментах, умерли от синхронного инфаркта, даже если предположить, что их занятие было настолько утомительным, что вконец ослабило их сердца. Ира предвидела, что эта сцена станет пищей для многочисленных слухов. По этой причине теща принялась перебирать возможные причины смерти, тасовала события, чтобы расположить их в гармоничный ряд, создающий видимость достойной кончины. Она была обязана опередить сплетников, жаждущих выстроить абсурдные догадки вкривь и вкось. Какую только нелепицу не сочинит народ, если даже Талия не в силах обуздать воображение и выдвинула предположение о том, что ее сестра совершила самоубийство. Как романтично. Эта парочка, опечаленная неизвестно чем, добровольно отправилась навстречу вечности.
– Ты с ума сошла? У тебя, что, дерьмо вместо мозгов? – возмутившись, растоптала ее домыслы Ира.
Хулия, которая не решалась пить кофе без сахара, ни за что не приняла бы внутрь ядовитую бурду. Она вспомнила, как Хулия днем раньше заявила, что садится на новую диету. Никто, озаботившись фигурой, не сводит счеты с жизнью.
Однако Талия была не единственной, кто допускал вероятность суицида. Врач, прибывший с полицейскими и осмотревший трупы, склонялся к такой же версии. Осмотрев Хулию, он обнаружил в ее недрах эмбрион. Принимая во внимание этот факт, врач предположил, что нежелательная беременность стала причинной ссоры. Вместо родительских обязанностей влюбленные выбрали вечный покой. «Чушь!» – подумала Ира. Решение пожертвовать собой не вязалось с Хулией. Она прекрасно знала, как поступить в случае беременности. Не исключено, что Хулия, обитавшая где-то на другой планете, просто не подозревала о своем состоянии. Она не следила за датами менструаций и просто могла не обратить внимания на их отсутствие на протяжении пары циклов. Нет, этот коновал не в себе. К счастью, его заключение ничего не значило, поскольку он не был официальным судебным врачом.