– Не покажешь, потому что это неразумно, – отвечаю я.
– Покупать столы и стулья неразумно?
– Гарнитура, который у нас дома, достаточно, им еще внуки будут пользоваться. Мы не можем позволить себе лишние расходы.
– Расходы? Слышать больше не могу об экономическом кризисе.
– Я говорю не о кризисе, Талия, я имею в виду твоего отца. Говорят, у него финансовые трудности. А он нам помогает оплачивать счета.
– Все это сплетни.
– Спроси у его сотрудников. Он им должен зарплату за прошлый месяц.
– Он забыл. Иногда он безголовый.
– В последний раз, когда нам подавали кофе в этом доме, слуга остановился напротив меня в ожидании чаевых.
– Не преувеличивай, Хонас.
– Возведение пирамиды приостановили, – продолжил я.
– Наверное, папа осознал, что был кандидатом на получение премии «архитектурное чудачество года».
– Остановка означает потерю миллионов. Недостроенная пирамида всего лишь куча никому не нужных камней.
– А если ее достроят, какую выгоду она нам принесет? Сдадим ее Тутанхамону?
– Я сейчас говорю не об исторических развалинах, а об экономических, – поправил я.
– Я понимаю, что ты собрался испортить мне настроение. Если ты будешь продолжать, у меня застучит в висках и закружится голова. Когда меня осмотрит врач, то скажет, что я здорова и у меня проблема психологического характера. Я окажусь в дурацком положении, покажусь ему истеричкой. Тебе придутся по душе шуточки в мой адрес… Вот уже чувствую тяжесть в голове. Если мне не станет лучше, вызови врача.
– Зачем приглашать врача, если у тебя симптомы психологического расстройства?
– Чтобы оказаться в дурацком положении, идиот, и чтобы все считали меня притворщицей.
– Тогда беру свои слова обратно. В этом доме никаких проблем нет.
Патрокл ел без аппетита. Он перекладывал с подноса на тарелку куски мяса, резал их на мелкие кусочки и оставлял остывать, не прикасаясь к ним. Аппетита не было ни у кого, что притупило и мой неизбывный волчий голод.
Я никогда не чувствовал себя вольно в доме Патрокла из-за обилия в нем прислуги. Тем более сегодня, когда они не скрывали своего неудовольствия из-за задержки зарплаты. Тарелку у меня выхватили, не дождавшись, когда я закончу есть. Напитки подали безо льда. Рис был пересолен. Патрокл не возмущался. Он не замечал непорядка. Погруженный в свои мысли, он не заметил бы ничего, даже если бы стол начал левитировать у него перед носом.
Я спросил его, как продвигается строительство пирамиды. Глаза Талии метнули молнию.
– Я приостановил работы. Нет материала. Экономический кризис поразил строительный сектор. Нехватка цемента, кирпичные заводы сократили производство… К счастью, пирамида не объект первой необходимости. Никто из нас завтра не умрет. Если только ты, Хонас, не запланировал свои похороны на ближайшее время.
– В моем случае придется подождать до двухсот тридцати пяти лет, это возраст, до которого я планирую дожить, – предупредил его я.
– По мне, так можете забросить пирамиду, потому что, будь моя воля, я бы жила вечно, – взволнованно заметила Талия.
– Сейчас я сосредоточен на живых, – объявил Патрокл, наливая вино в мой бокал. – Это сложнее, чем руководить строительством, потому что есть один человек, из-за которого я состарюсь раньше времени.
– Не сомневаюсь, что ты говоришь о Хулии, – предположила Талия.
– В яблочко.
– Какие проблемы может создать бедная девочка? – спросил я с притворной наивностью.
– Самые тяжелые. Она позорит мое имя.
– У Патрокла чуть не случился инфаркт. Если наша девочка не образумится, то обречет папу на жизнь с кардиостимулятором, всегда подключенным к его груди, – возмутилась Ира.
– Ради бога, какую глупость вытворила моя сестра?
– Страшно сказать.
– Расскажи нам, папа, не делай тайны.
– Или молчите об этом до конца дней, – пошутил я.
Патрокл отхлебнул вина и признался:
– Эта дурочка влюбилась в сына толкача из нашего города. Я отправил ее в страну гринго, а она показала себя неотесанной провинциалкой и снюхалась с контрабандистом, который в подметки ей не годится.
Со мной приключился приступ кашля. Талия похлопала меня по спине.
– Чертово вино. В горле дерет. Не поверите, но мне попалась виноградная косточка. Где вы достали такое пойло?
Глава XXIV
Возвращение Хулии меня обрадовало: меня переполняло ликование, волнение дилетанта, созерцающего произведение искусства без желания обладать им. С момента ее прибытия время стало замедляться.