5. Маловероятно, чтобы я приехал до 10.XII. Можете спокойно работать до этого времени. Если что-то прояснится – сразу сообщу.
6. а/ «Непобедимый» сейчас печатается в «Польском солдате», вероятно, будет печататься до конца года. Роман выйдет в следующем году. К сожалению, я не знаю, когда. Раньше, чем в январе, конечно, нет, а возможно, что только в феврале – в марте. Впрочем, теперь проблемы с политическим климатом и часто издатель сам точно не знает, что будет завтра.
b/ уже частично ответил выше: роман печатают в «Польском солдате», эпизоды не одинаковые по объему; не исключено, что печать затянется до 1964 года. Потом роман будет еще печатать другое издательство /Бялостоцкая газета/.
c/ до сих пор ни одного рассказа из выходящего тома «Непобедимый» нигде не засветилось. Да я никуда и не подавал. Не исключено, что сделаю это позже /не ранее второй половины декабря, чтобы это вышло в районе Нового года/. Однако, если это войдет в конфликт с Вашими планами, я могу без проблем отказаться от размещения у нас чего-нибудь, вообще. Теперь, Дима, Вы уже знаете примерно то же, что и я. «Непобедимый» представляет своего рода «резерв» на случай, если Мосфильм не решится снимать «Солярис». Режиссера я уже здесь нашел, польского, потому что Громова попросила; это мой близкий друг, Сцибор-Рыльский{33} /более известный как писатель/. Конечно, это было всего лишь предложение с моей стороны. Не знаю, как дальше все сложится. Если «Мосфильм» будет меня тянуть в Москву через Министерство Культуры, как говорится – «сверху», тогда и дорожные тарифы не так страшны /например, мой приезд/. И если все пойдет не так медленно, как надежно, я приеду только в 64 году.
…
Сегодня вместе с вашим письмом я получил томик «Формула Лимфатера» с предисловием Мицкевича /это, как Вы наверняка знаете, Днепров/. Красиво он меня там удостоил.
Надеюсь, что скоро увидимся.
С. Лем
P. S. Вам, наверное, утомительно читать текст от старых печатных машинок. Я возвращаюсь к этому вопросу, потому что опять вышло то же самое – я не посылал Вам «Сказки роботов», написанных сейчас. А не послал, потому что сам не имею ни одного достойного экземпляра. У меня не было даже ничего для радио, а они настаивали наговаривать тексты. Я должен был бы, наверное, позаботиться о большем количестве экземпляров /копий/ – издательства требуют три копии; моя печатная машинка практически не пробивает больше – четвертая копия едва-едва читаема. Глупость, а злит, тем более когда из-за этого происходят ненужные осложнения.
Станислав БЕСКАРАВАЙНЫЙ
ЭСХАТОЛОГИЯ А. ЛАЗАРЧУКА КАК ИНСТРУМЕНТ ПРОГНОЗИРОВАНИЯ КРИЗИСОВ
Попытки увидеть будущее в прошлом порой дают страннейшие сближения.
Если сравнить «Мой старший брат Иешуа» А. Г. Лазарчука и конфликты последних лет на пространствах бывшего Союза – возникает парадоксальный эффект. С одной стороны видно сходство ситуаций: истеричные толпы, распад привычного уклада жизни, который все никак не сменится новой стабильностью, бессмысленность войн, тотальный крах множества проектов. Необычайное сходство духа эпохи, цвета времени. С другой – как можно прогнозировать что-то на основании художественного апокрифа?
Требуется перейти от аналогии – к анализу.
Мотив кризиса эсхатологического масштаба, с распадом государства и разложением общества, – один из центральных в творчестве Лазарчука.
Эффект прогноза в самом общем случае задается сходством ситуаций: Лазарчук как автор сформировался в период кризиса Союза, который долго существовал под маской застойного благополучия, а потом начал разрушаться с немыслимой легкостью. Распад СССР вообще не ожидался подавляющим большинством населения, и мало кто понимал, что может прийти ему на смену. Практически все картины будущего, которые рисовали реформаторы 85 – 95 гг. – рассыпались. Чередой пошли новые кризисы, которые местами приводили к натуральному средневековью.
Было бы наивно предполагать в творчестве Лазарчука исключительно отражение собственных переживаний. В условиях кризиса постсоветское общество живет едва ли не четверть века – тогда бы эсхатологические картины имелись в творчестве каждого фантаста. Есть чисто литературное основание: прием кризиса – как можно более глубокого – позволяет раскрыть мир и характеры персонажей в нем. Дойти до сути вещей, которая обыкновенно скрыта обычаем и коллективным лицемерием.