Я хочу, чтобы вы поняли, как выглядела и что представляла собой квартира, в которой я оказался по воле случая или по велению судьбы.
Старомодно, но очень комфортно обставленная старой, тем не менее крепкой добротной мебелью гостиная. Большие окна, высокие потолки. Антикварная тяжелая люстра в центре потолка с шестью причудливыми рожками, каждый заканчивался изящно сделанным из матового стекла плафоном. Камин настоящий, но было не очень понятно, выполняет ли он свои основные функции или просто создает своеобразный уют. Посредине круглый стол четыре стула вокруг него, в углу старинный сервант. Рядом с камином книжный шкаф, в котором я с удивлением обнаружил довольно любопытное собрание книг, в основном это были романы известных авторов, не современных, но интересных. Спальня выглядела более привычно: большая кровать, две тумбочки у изголовья. Справа от кровати – окно, а слева – комод и овальное зеркало над ним.
Неделя примерно ушла у меня на то, чтобы почувствовать и обжить новое жилище, не только заполнить его своими вещами и привычками, но и осознать себя дома.
На этом можно было бы и закончить рассказ, если бы не таинственные события, сначала озадачившие меня, а потом…
Все началось со странных звуков.
Мой рабочий день начинался в девять утра. Из дома я выходил где-то в половине девятого. Не люблю ни спешить, ни опаздывать. Впервые я обратил внимание на звук, вызвавший мое удивление, через несколько дней после переезда.
Я уже стоял в прихожей и собирался открыть дверь в подъезд, когда услышал шаги. Они доносились из кухни, затем я услышал совсем уж неожиданный звук, словно кто-то поставил на блюдце чашку. Реакция моя была вполне понятной: я должен был увидеть, кто там хозяйничает. Когда я рывком открыл дверь на кухню, раздался звук упавшей и разбившейся чашки, но внутри было пусто и чисто. Никого! Неужели я слышу то, что происходит в соседней квартире?
Но я не мог не заметить очевидную несостоятельность такого объяснения. Если это была проблема плохой звукоизоляции, то почему я слышу звуки не регулярно? В соседней квартире жила очень симпатичная женщина. Боюсь ошибиться, но, по-моему, лет ей было примерно семьдесят или около того. Мы познакомились с ней в первый же день, как только я стал ее соседом. Она просила называть ее просто Эльза и сказала, что очень рада моему появлению.
– Мой мир сузился до пространства старой квартиры, мы теперь редко расстаемся, – с грустной улыбкой заметила Эльза. – Но сейчас я могу чувствовать себя не так одиноко.
Не может быть, чтобы соседка выходила на кухню и пользовалась посудой раз в неделю. Хотя я мог просто не обращать внимания.
В общем, я решил проверить свои сомнения и несколько дней прислушивался, но слышал только звук открываемой и закрываемой двери в соседнюю квартиру, чаще всего по утрам, когда моя соседка куда-то выходила.
Мне стало уже казаться, что я какие-то вещи не так запомнил. Возможно, загадочные звуки доносились с улицы? Я уже не мог с уверенностью утверждать, что мое окно в тот момент было закрыто, а уж о входной двери в подъезд и вовсе ничего не помнил. Я ни разу не видел ее открытой. Но это вряд ли о чем-то могло свидетельствовать. К загадке непонятных звуков, стали добавляться другие странности: например, однажды я не мог вспомнить, когда приготовил завтрак. На столе, когда я вышел в тот день утром на кухню, меня ждали пара аппетитных, только что поджаренных гренок, потрясающе вкусный салат и чашка прекрасно приготовленного, именно так, как я люблю, кофе. Сомнамбулизмом я не страдал никогда,
Еще появились совершенно необъяснимые ощущения: едва уловимые запахи, приятные, но мне не верилось, что они проникали через окно с улицы, тогда откуда и как? А однажды я проснулся от нежного прикосновения, словно кто-то оставил на моей щеке легкий поцелуй. Я смог придумать только одно не отвергаемое здравым смыслом объяснение. Наверное, это было впечатление от сновидения, я просто еще не окончательно проснулся в тот момент. Но почему я помню то несравнимое ни с каким моим опытом блаженство, окутавшее меня в ответ на эти грезы?
Вопросы множились. Нет, они не были мучительными, тягостными или пугающими. Но я постоянно возвращался к попытке как-то объяснить все это хотя бы себе, сочиняя довольно экзотические теории.
Я никому не рассказывал о своих размышлениях, не придавая особого значения этим загадками и полагая, что, рано или поздно, все разъяснится. Но события сами подвели меня к откровенному разговору с Фрэнком.
Он навестил меня в новой квартире только через пару месяцев после того, как я переехал. Но мы общались довольно часто. Иногда вместе обедали в кафе на Старой Муниципальной площади, иногда перекидывались парой слов по телефону или обменивались информацией по сети. Фрэнк не задавал вопросов, которые считал неуместными. Мы ни разу не обсуждали мои личные проблемы. Но однажды я сам невольно вспомнил тот давний разговор в день моего возвращения на родину. Признаюсь, сам не ожидал, что так скоро смогу говорить об этом спокойно. Единственным чувством, владевшим мною на тот момент, было любопытство.