Выбрать главу

В этом случае, кстати, она могла быть и не так молода, как сперва подумал Родгар. В легендах ведьмы обычно либо безобразные старухи, либо юные красавицы (и именно за таковыми чаще всего охотилась Конгрегация Стражей). На самом деле, как теперь уже знал Родгар, ведьмы могут быть любого возраста. Были среди них и старухи – что, учитывая, сколь недавно люди пришли в эти края, означало, что они не выросли здесь. Они были ведьмами и прежде, когда жили в более цивилизованных провинциях, просто там они скрывали свое ремесло от Конгрегации, а здесь надобность в маскировке отпала. Были и женщины помоложе, ставшие ведьмами уже здесь. Церковь любила распускать слухи о чрезвычайной блудливости ведьм, но Родгар теперь знал, что это еще одна ложь. На самом деле все они были девственницами, независимо от возраста. Считалось, что это обязательное условие для сохранения колдовской силы, хотя Родгар не знал, правда это или деревенское суеверие. Существовала и более циничная версия, что просто ни один мужчина не рискует с ними связываться. Так или иначе, своих детей у них не было и быть не могло. Поэтому, когда деревенская колдунья чувствовала, что стареет, она брала себе в ученицы какую-нибудь девочку – чаще всего сироту...

А ведь это мысль, подумал Родгар. Это лучше, чем участь нелюбимой падчерицы, взятой в крестьянскую семью исключительно ради работы по хозяйству. (Слышал бы его сейчас прежний Родгар – защитник Святой Веры!) Но – уверен ли он, что хочет для Тилли такой карьеры? Она получит знание и силу, ее будут уважать и бояться – и одновременно между ней и остальными людьми проляжет черта, обрекающая ее на вечное одиночество. Ну, точнее, не на вечное, а пока она сама не подыщет себе преемницу – но это положено делать уже в старости... Одиночество не только в смысле отсутствия собственной семьи и детей – с ведьмами вообще стараются общаться как можно меньше, когда нет непосредственной нужды в их услугах. Даже дом колдуньи обычно стоит на отшибе деревни или вовсе в лесу на некотором расстоянии от нее.

Сам Родгар уже привык к одиночеству и не считал, что это так уж плохо – даже несмотря на то, что раздумья, посещавшие его в его нынешних странствиях, были по большей части нерадостными. Но то он, а вот захочет ли такой участи Тилли? Самый простой способ – спросить ее, конечно. Но ей всего девять лет, и родители или другие дети наверняка приучили ее обходить дом местной ведьмы стороной. Скорее всего, она просто испугается, даже если честно обрисовать ей альтернативу. Возможно, лет через десять она бы отнеслась к этому иначе, но ведь решать-то придется сейчас...

И кроме того – Родгар только что видел, как порой кончают ведьмы (если, конечно, погибшая и в самом деле была одной из них). Хотя, с другой стороны, большинство односельчан Тилли никакого отношения к колдовству не имели, а кончили так же...

Но если со временем сюда-таки доберется Конгрегация, у ведьм возникнут и дополнительные проблемы.

Плохо быть сиротой в этом мире, ничего не скажешь. Впрочем, иметь знаменитого и могущественного отца тоже не всегда хорошо...

Меж тем лес вокруг не становился жизнерадостней. Напротив – в нем сделалось еще темнее, хотя до заката было еще далеко. Должно быть, там, наверху, натянуло тучи, закрывшие солнце.

Родгар вспомнил треснувшую ветку, заставившую его досрочно прервать привал. Чьи все-таки глаза наблюдали за ним из леса? Может, того же чудовища, что расправилось с девушкой в синем платье? Вряд ли, конечно – с тех пор прошло много дней, да и место другое... но, в конце концов, что люди знают о повадках нечисти? Может, эта тварь регулярно патрулирует достаточно большую территорию... может, и сейчас следует за замеченным ею всадником, прячась в полумраке и дожидаясь полной темноты. Ноги лесной нечисти, хотя и короче рук, позволяют тягаться с лошадью, идущей рысью – а Ветер в последние часы вынужден идти шагом... Хотя, конечно, нельзя делать столь далеко идущие выводы из одной треснувшей ветки и одного несвежего трупа. Но и отмахиваться от возможной ночной опасности тоже не стоит.