Невозможно было объяснить, откуда бралась такая энергия, потому что никто не мог объяснить, как «Моисей» меняет законы Вселенной. Они определяют ее форму, а человечество было всего лишь ничтожной сущностью в космосе. Когда что-то может изменить основные законы Вселенной, ничтожной сущности, закованной в рабские цепи, бессмысленно даже думать о таком.
Законы формируют Вселенную, и та будет меняться вместе с ними. Все понимали, что в измененной Вселенной человеческий мир не сможет оставаться в нынешнем виде. Просто из-за небольшого радиуса действия «Моисея» процесс мог занять триллионы лет.
Спустя три дня после открытия «Моисея» двое исследователей попали в автомобильную аварию в Чжухае. По слухам, они были пьяны и попали под грузовик, когда переходили дорогу. Еще через день сменились и «руководящие товарищи», а в команде проекта прибавилось дежурных солдат. Еще более странно было то, что группа исследователей, которая работала здесь в первую очередь, бесследно исчезла, и среди них – доказавшая существование «Моисея» физик-ядерщик Ма Цинь.
Примерно через неделю после «Дела Моисея» рабочая группа завершила реклассификацию тектосов.
Черная оболочка не оставляла возможности продолжать наблюдение за их метаморфозами, которые, очевидно, не прекращались. Ученые считали, что способность «Моисея» влиять на законы физики также была функцией, которую он приобрел в процессе постепенной эволюции.
Тектосы были поделены на четыре класса.
Первый – «Моисей». Изменение величины сильного взаимодействия напрямую влияло на стабильность окружавших его элементов.
Второй подтвержденный класс назвали «Цзаофу», потому что вокруг него был обнаружен странный оптический эффект, а позже выяснилось, что скорость света вокруг него также начинала возрастать. Влияние «Цзаофу» на осязаемый физический мир пока было не столь страшным, как влияние «Моисея», он не заставлял окружающие предметы фонить радиацией. Назвали его так, потому что мифический Цзаофу завладел колесницей и лихо гонял на ней, как по ветру. Свойство нового тектоса влиять на скорость света таила в себе пугающую возможность, что пространственно-временной континуум Вселенной может быть разорван, но в то время сияние «Цзаофу» было значительно приглушено «Моисеевым».
Открытие третьего класса тектосов повлекло за собой маленькую катастрофу. Поскольку эффекты первых двух типов тектосов нашли путем различных экспериментов и случайностей, ученые разрабатывали различные, порой странные схемы, словно шли на мозговой штурм. В оставшейся партии не наблюдалось никаких аномалий, и окружающие экспериментальные образцы не показали изменений в законах физики. Если бы не чудеса «Моисея» и «Цзаофу», все бы даже заподозрили, что оставшиеся тектосы – это просто черные диски.
Истинное их лицо вскрылось в результате несчастного случая. Когда экспериментатор взял тектос третьего класса, его перчатка оказалась прорезана чем-то острым, и он коснулся поверхности образца голой рукой.
По его описанию, он ощутил прикосновение чего-то мягкого, а затем по черной поверхности тектоса внезапно разлилось вещество, похожее на тканевую жидкость. Экспериментатор немедленно разжал руку и швырнул шарик обратно в чашку Петри, подсознательно пытаясь прикрыть его, но не успел. Большое количество цитоплазмы с пугающей скоростью хлынуло в разные стороны, как рисовая паста из лопнувшего пакета. Не прошло и десяти секунд, как что-то похожее на эмбрион выдавилось и раскололо стеклянную камеру.
В этот момент все присутствующие увидели человекоподобную фигуру, которая изо всех сил пыталась стремительно развиться из тканевой слизи. Чрезмерно быстрый рост сильно деформировал ее структуру, и объект приобрел ужасающую форму, в которой, однако, очевидно угадывались структурные свойства человеческого тела. Исследователи завопили. Кто-то пытался убежать из лаборатории, но обнаружил, что дверь в это время закрыли снаружи, некоторые упали в обморок от потрясения. А вот контактер был намного спокойнее, вероятно, потому, что он смутно разглядел в этом странном живом теле черты, похожие на лица членов своей семьи.
Быстрыми и аккуратными шагами в агонизирующую от всеобщей паники лабораторию ворвался сотрудник по фамилии Чжао в сопровождении четырех солдат.