– Я не знаю, – покачала головой Бай Хунъюй, – я тоже не пробовала, и никто не видел эту штуку своими глазами.
– Это невозможно сделать, – сказал Ван Хайчэн в сторону, – даже если вы сможете найти место, вам не уклониться от ударной волны.
– Ну да, ты прав! – Го Юань оттолкнул Ван Хайчэна ногой, и ударная волна прошла ровно через то место, где тот только что лежал. Земля треснула, оставив глубокую расщелину.
Времени не оставалось, они оказались на дне огромной ямы, из которой некуда было бежать. Если тектос расчертит еще парочку прорех, даже если город не канет в небытие, то сами они окажутся погребены под землей.
Го Юань вздохнул и прокричал:
– Девочка, на тебя вся надежда!
Юнь Шань посмотрела на нечто, похожее на живое существо с бесчисленными щупальцами, успев увернуться от ударной волны:
– Что сделать?
К этому времени конструкция из тектосов стала похожа на попкорн – на черной скорлупе вздувались и лопались бесчисленные трещины, сквозь которые проглядывало, а затем вырывалось наружу ослепительное, и если бы вся материя не разрушалась при встрече с ним, то красочный поток был бы сказочно прекрасен – как слияние черных дыр, взрыв сверхновой, мерцание звезд. Эта красота не принадлежала человеческому миру и исходила из огромной, жестокой Вселенной.
– Отдай, – Го Юань протянул руку, и Юнь Шань с недоверием передала ему «Пчеломатку».
Он думал, что сможет найти определенный центр в этой конструкции тектосов, место, где собирается фонтанирующий поток, но никак не мог его разглядеть. Взвесил «Пчеломатку» на ладони, прикидывая, как бы забросить ее внутрь конструкции. Но есть ли сейчас у этих штук в разодранных черных оболочках с гуляющим сказочным светом внутри физическое тело? Или это тело небытия, через которое «Пчеломатка» просто пролетит, не встретив препятствий?
В мгновение ока тектосы вспыхнули еще ярче, а нисходящий поток стал еще интенсивнее.
– Дай мне опору, – сказал Го Юань.
Не было времени объяснять. Он стремительно бросился к Юнь Шань. Та оглянулась и поняла, что он имел в виду. Не было времени возражать, и не было времени сказать что-либо еще, она скрестила руки, подставила правую ногу под прыгнувшего Го Юаня и отбросила его назад. За ними когда-то находилась легированная стена складской кабины. Когда случился выброс второй волны, стену разрезало на уровне груди, оставив глубокий шрам, и сейчас на нее можно было опереться. Го Юань наступил на нее, а затем развернулся и всем телом врезался в бок конструкции, которая зависла уже почти в трех метрах над землей.
Словно почуяв приближение «Пчеломатки», извергающиеся волны одна за другой устремились к Го Юаню, мгновенно поглотив его.
Го Юань не слышал криков внизу и даже не чувствовал света ударной волны, только стал легче, и теперь ему было не так трудно дышать. Цвет черного камешка в его руке изменился, прежняя оболочка внезапно исчезла, обнажив начинку. Внутри оказалась не пустота, а неописуемо сложная мягкая штука с закрученными спиралью канальцами, слегка пульсирующая в ладони, дышащая в унисон со всей конструкцией.
Он обнаружил, что вся Земля исчезла, и все, что было под подошвами его ног, – Ван Хайчэн, Бай Хунъюй, Юнь Шань – исчезло вместе с ней. Только он сам и конструкция висели посреди черного звездного неба. Исчезло даже Солнце.
Исчезла и разветвленная оболочка слившихся тектосов. Осталась только длинная башня со звездами и огоньками. Корпус башни светился крошечными разноцветными точками, которые тут же трансформировались в простые геометрические фигуры, разрастаясь, подобно фракталам, бесконечно пересекаясь и расширяясь, как интегральные схемы под микроскопом.
Нет, не так. Он поднял голову и проследил взглядом за башней по всей ее протяженности. Звездное небо вовсе не было черным. Солнце исчезло, но небосвод усыпали незнакомые светила, и небо, звезд в котором стало больше, чем он когда-либо видел, в несколько или даже в десятки раз, заслоняло горизонт. Когда-то Го Юань наблюдал Млечный Путь, невероятно яркий в разреженном воздухе Западно-Сычуаньского плато, но по сравнению с этим о нем вообще и упоминать не стоило. Удивительно яркие звезды перед ним казались искусственными, рукотворными, как лампочки, прикрепленные к детской колыбели, закрывающие небо и Солнце, бесконечные.
Го Юань понял, что все его тело перешло в темное состояние материи и провалилось внутрь сооружения из тектосов. Он ощущал только легкость, как будто все, что подавляло десятилетиями, наконец-то оставило его вместе с материальной Землей, и он наконец больше не имеет к нему никакого отношения.