К счастью, нашу беседу прерывает Юлия, ставя кастрюлю с ризотто на пол в центре комнаты.
– Я не нашла чистой посуды. Нам придется есть прямо отсюда. – Она раздает всем вилки.
Комбинезон ржавого цвета и пожелтевшая шелковая блузка идеально вписываются в антураж книжного магазина. По стилю одежды они все здесь гармонируют друг с другом. Я чувствую себя нелепо в деловом костюме и кроссовках. Как будто ошиблась эпохой.
Я набираю полную вилку ризотто. Юлия смотрит на меня выжидающе, и мне не хочется ее разочаровывать.
– М-м-м, – улыбаюсь я, – очень вкусно.
Немного острого перца здесь бы не помешало. Я думаю о перцовом баллончике: интересно, можно ли его использовать в качестве приправы к еде? Наверное, лучше не стоит.
Ризотто упало в мой желудок, как гранитная глыба. Ощущение сытости продержится до завтрашнего утра. Я пытаюсь расслабиться, слушая, как другие обсуждают Анаис Нин и Генри Миллера. Я догадываюсь, что это авторы, которые когда-то посещали этот магазин.
– Анаис лучше, – горячо возражает Юлия. – Ее задвинули на второй план только потому, что она женщина.
Бен не согласен.
– Они работают в разных жанрах: она создает вымышленные эротические рассказы, он пишет о жизни… Хотя, надо отметить, его жизнь была полна эротики.
Юлия в ответ бросает в него книгу.
– Анаис тоже рассказывает о своей жизни в дневниках. Вы ничего об этом не знаете. А хотите, скажу почему? Потому что она женщина и вы ее не читаете. Вы больше доверяете своему старику Генри. А на самом деле она гораздо более талантлива.
– Я считаю, что никто не пишет о сексе так, как Дэвид Герберт Лоуренс, – говорит Оушен.
Все смеются, и я не понимаю почему.
Я боюсь, что они начнут интересоваться моим мнением. Не хочу признаваться, что совсем не знакома с произведениями этих авторов. Мигрень накатывает и отступает – если бы я сейчас была одна, то закрыла бы глаза и прилегла на одну из скамеек.
Они легко и просто приняли меня в свою компанию. Обычно перед тем, как влиться в коллектив, кандидат проходит тестирование. Чтобы включиться в разговор с коллегами возле кофейного автомата, мне пришлось сначала доказать, что если я и не умна, то, по крайней мере, не глупа и к тому же обладаю чувством юмора.
Я занималась изучением Фабри Фибра[33], Pacha di Ibiza[34], полуперманентного лака для ногтей, систем распознавания речи, разницы между гигабайтами и мегабайтами, «Анатомии страсти». И хотя мне нравятся Де Андре, Леонард Коэн и классическая музыка, я выучила наизусть песни Леди Гаги, поэтому, когда они звучат по радио, могу подпевать и не казаться инопланетянкой.
Мне приходилось прилагать усилия даже с Бернардо: я всегда старалась говорить мало и никогда ему не перечить, делать вид, что интересуюсь его жилищными исками, и не будить бессонными ночами; он до сих пор уверен, что я ненавижу сливки и что шелковистые волосы и персиковый цвет лица у меня от природы.
Я смотрю на свою левую руку: помолвочное кольцо на тонком безымянном пальце выглядит непропорционально огромным.
– На твой телефон никто не звонил? – спрашиваю я Виктора.
Высвечивается пропущенный звонок с номера, которого нет в его адресной книге. Это Бернардо! Я хочу поговорить с ним. Даже если мне придется признаться, что тетя так и не появилась. Хочу поговорить, потому что я была неправа в своем упрямстве и мне не следовало уезжать. Я в Париже, но она не пришла. Уже почти полночь, я сижу на полу книжного магазина с четырьмя гораздо более образованными, чем я, молодыми людьми, и мне нечего предложить им, кроме горстки хрустящего горошка и нескольких печений с предсказаниями.
Виктор разрешает мне перезвонить, но при первом же звонке выясняется, что на его телефоне отрицательный баланс.
– Могу я подержать его у себя еще немного? – спрашиваю я, сжимая старую «нокию». – Может, мне перезвонят.
Я кладу телефон на колени экраном к себе. Позвони, позвони, умоляю.
«Это очень важно», – сообщила Вивьен в записке. Но если это так важно, почему же ее до сих пор нет?
11
Уже за полночь, но Джон сидит на своем обычном месте. Юлия предложила навестить его, и все сразу согласились. Хоть я и была совсем измотана, но признаться, что все, чего мне хочется, – это поспать, не смогла. К тому же я понятия не имею, как в этом книжном все устроено. Где, например, можно прилечь? Да и мне в целом не нравится идея остаться здесь одной: не то чтобы мне страшно, но все же пустой магазин совсем не похож на дом. Тем более на мой дом.