– Это, конечно, очень личное дело, но… вам интересно, кто это был?
В низком голосе угадывались нотки волнения.
– Нет.
– Если вам интересно, я расскажу. Я решил отвечать на все вопросы, если они связаны со мной.
Ёнсо немного засомневалась, но потом слегка кивнула. Это было такое слабое движение, что заметить его можно было, только внимательно приглядевшись.
Мужчина низко хохотнул и добавил:
– «Близки»… Это слово можно использовать в разных смыслах. Обычно так говорят о глубокой привязанности или о родственниках. Но если вас связала жестокая роковая судьба, то в каком-то смысле это тоже можно назвать близостью.
– Зря я спросила.
– Я, разумеется, говорю не о себе. Сегодня я встречался со старым знакомым. Мы не виделись очень давно, но он совсем не изменился. Это меня так удивило, что за разговорами я не заметил, как пролетело время.
Снова она попала в ловушку манеры его речи. Ёнсо немного поворчала для приличия. Но с другой стороны, ей стало спокойнее. Девушка не хотела этого признавать, но ее очень тревожило, что у этого мужчины, возможно, есть возлюбленная.
Усмирив разбушевавшиеся эмоции, Ёнсо открыла было рот, чтобы отчитать хозяина за неуместные шутки, но в этот момент кто-то грубо распахнул дверь. Девушка резко обернулась и наткнулась взглядом на того страшного человека, с которым столкнулась здесь в прошлый раз.
На нем была та же самая черная кожаная куртка. Черные коротко подстриженные волосы и темные густые брови, которые ярко выделялись на фоне мертвенно-бледной кожи. Прозвище Черныш, мельком услышанное Ёнсо, безусловно подходило ему.
Мужчина в кожаной куртке широким шагом прошел вперед и уселся за стол. Поочередно смерив ледяным взглядом Ёнсо и хозяина лавки, он спросил:
– Это еще что? Почему ты не предупредил, что эта девчонка здесь?
– Как же я могу предсказать визит посетителя? Я же не божество какое.
В ответ на холодную реплику мужчина смерил его свирепым взглядом. Тот, не обращая на него внимания, накрыл плечи Ёнсо пледом. Взор мужчины переместился на девушку. Его агрессивный настрой словно проникал под кожу, и Ёнсо невольно съежилась.
Но вместе с тем ее охватила злость. Они даже не знакомы, с какой стати он называет ее «этой девчонкой»? Даже у грубости должны быть пределы. Раздраженная Ёнсо обиженно надулась.
Мужчина усмехнулся и сказал:
– Эй, а ты ревела, что ли? Лицо как у крота.
Опять колкость! На этот раз даже хозяин лавки так и застыл на месте. Пока он собирался что-то ответить, Ёнсо опередила его. Ее слова прозвучали, как всегда, тихо и неуверенно:
– Почему вы тыкаете мне, будто мы уже виделись?
Оба мужчины одновременно замерли. Владелец магазина смотрел на нее удивленными глазами, а грубиян открыл рот, словно не верил услышанному. А потом вдруг разразился издевательским смехом. Он с силой оперся руками об стол и наклонился прямо к лицу Ёнсо.
– А если бы и виделись, тогда можно тыкать? Вообще-то мы с тобой встречались много раз. Каждый раз, когда ты пересекала реку в загробный мир…
Вдруг его прервал звонкий звук разбившегося стекла. Виной тому был хозяин лавки, который как-то умудрился оказаться возле витрины. У его ног лежали осколки ярко-синего цвета. А вместо стеклянной чашки, стоявшей рядом с утками-мандаринками, теперь зияла пустота. Роковая судьба, должно быть, связывала этого мужчину с утратами и падениями: это был уже второй случай только за сегодняшний день.
Глядя на осколки у своих ног, владелец магазина с сожалением сказал:
– Ох, как неудобно вышло… Вы ведь доверили мне на время эту чашку, принадлежавшую королеве Силлы.
Однако на лице его отчетливо была видна улыбка.
– Как же жаль… – продекламировал мужчина, словно актер со сцены.
Человек в черной одежде разразился ругательствами. Разглядев осколки поближе, он окинул хозяина магазина недоверчивым взглядом и протянул к ним дрожащую руку.
Затем двое мужчин принялись обмениваться нелепыми репликами.
«Я очень берег ее, жаль, что так вышло».
«Убил бы тебя, да толку-то, если не умираешь. Не нужны мне твои извинения, просто умри уже».
«Я понимаю, что вам досадно, но с этим у меня сложности. Вот вам урок, не надо было называть мой магазин кладовкой».
Это больше походило на ссору между мальчишками. К тому же, сколько бы они ни хватали друг друга за воротники, разбитую чашку уже не склеить. В конце долгой словесной перепалки мужчина в черном обиженно засопел и произнес:
– Идиот! Сколько можно… Да ну тебя. С тобой спорить только себе во вред. Забирай то, о чем просил. На этом мы в расчете.