– Поэтому уходи… Теперь ты можешь быть счастливой. Понимаешь?
– Какую цену он заплатил?
– Не спрашивай об этом! Не надо!
Несмотря на отчаянную просьбу девочки, Ёнсо лишь упрямо покачала головой. Воспоминания о прошлой жизни только утвердили ее в своем решении. Что-то внутри, из самой глубины ее сердца, кричало, что она непременно должна встретиться с этим мужчиной. У них еще оставалось нерешенное дело.
– Прости. Я хочу узнать все до конца и сделать выбор сама. Всё в порядке, даже если он причинил мне боль. Это ведь моя жизнь, мое дело. Я не могу просто забыть обо всем и жить в неведении.
– А что, если боль и печаль будут такими сильными, что ты не сможешь с ними справиться?
– Тогда ты меня утешишь. – Ёнсо утерла слезы со щек девочки и, улыбнувшись, продолжила: – А потом мы вместе почитаем. Я покажу тебе то, что я написала. Станешь моим первым слушателем, хорошо?
Ёнсо поднялась и направилась в глубь магазина. Теперь она знала, где находится тот мужчина. Она открыла дверь, ведущую в волшебный сад. И побежала вперед.
Ёнсо уже скрылась из виду, а Окто все еще негодовала. Девочка попыталась безразлично тряхнуть плечами, но тут же с размаху обиженно плюхнулась на пол. И негодующе забормотала, используя подслушанную где-то фразу:
– Вот ведь дураки! Молодо-зелено… Тьфу!
Она еще долго возмущалась во весь голос, как вдруг рядом что-то зашуршало. Прямо перед девочкой откуда ни возьмись появилась маленькая белоснежная мышь. Подобравшись прямо к цветочному бутону, она запищала, словно пытаясь что-то сказать.
Окто ответила:
– Но я не могу ничего поделать, Маго. Люди такие слабые, а я так их люблю. Мы ведь друзья…
Мышь потерлась мордочкой о ладонь девочки, словно пытаясь утешить ее. Почувствовав легкое тепло, Окто посмотрела на дверь, за которой скрылась Ёнсо. Гостья, которая приходила в эту лавку в каждой своей новой жизни. В этот раз ее объятия снова были нежными и мягкими, как всегда.
Так было и раньше. И когда она была согбенной старухой, и одноруким солдатом, и скромной девушкой. В каждой новой жизни гостья обнимала Окто. Ее объятия всегда были полны любви и заботы. Девочке нравилось это. Нравилось настолько, что она с нетерпением ждала каждого ее перерождения.
Окто тяжело вздохнула. Ее возраст был почти равен возрасту этого мира, но ей все еще приходилось терпеливо ждать. Человек, который катал ее на плечах и угощал сладкими медовыми ттоками. Ее самый первый друг. Человек с уродливым перекошенным лицом, который всегда улыбался как дурак. Окто посмотрела на луну, сиявшую на ночном небе, и прошептала:
– Когда же ты вернешься? Я скучаю…
Сад тоже выглядел ужасно. Стебли пуэрарии разворотили всю землю и разбили скалу на осколки. Повсюду лежали вырванные с корнем цветы и сломанные фонарики. Ёнсо застыла на месте, не зная, что делать. Если она снова выпустит демонов из кувшина, чтобы они съели стебли, то пещера может и вовсе обрушиться.
Выбора не было. Ёнсо потуже затянула шнурки на походных ботинках и зашагала прямо по извивающимся по земле толстым побегам. Она направлялась к деревянной беседке, которая виднелась вдали. В последний раз она оставила его именно там. Какая-то могучая сила тянула ее вперед, словно перелетную птицу, которая всегда возвращается домой. Он там. Он все еще там.
Пробираясь через колючие заросли, Ёнсо упрямо двигалась вперед. По пути в ее голове роилась туча вопросов к этому мужчине: «Кем мы были друг для друга? И кем можем стать?» Ей так много хотелось спросить у него, но девушка тряхнула головой, чтобы избавиться от назойливых мыслей. Сейчас ей нужно было сосредоточиться только на том, чтобы найти его.
Она уже добралась до ручья, до беседки было рукой подать. Ёнсо выглянула из-за густых стеблей. У столбов беседки смутно виднелась человеческая фигура. Девушка пригляделась. Что-то белело на земле. Подол плаща, который он всегда носил, не снимая. Ёнсо заторопилась.
На том месте, где пролегал мостик через ручей, теперь вились несколько толстых стеблей. От моста остались одни обломки. Ёнсо закатала штанины и полезла в воду. Ручей можно было перейти всего за двадцать шагов.
Она сделала примерно двенадцать – и лодыжку вдруг пронзила жгучая боль. Девушка задрала ногу и увидела, что в кожу впился осколок сломанного моста. Из глубокой раны полилась кровь. Но у Ёнсо не было времени даже налепить пластырь. Она опустила раненую ногу обратно и сделала шаг вперед. Вода мгновенно окрасилась в алый.