А послѣ своего путешествія въ Грецію и Палестину, написавъ знаменитый «Itinéraire» онъ находитъ античное римское искусство уже «грубымъ». Для него, вкусившаго отъ первоисточника красоты, римское зодчество было уже чѣмъ-то второсортнымъ. Вмѣсто мрамора — кирпичъ, вмѣсто воздушныхъ чистыхъ линій — римскіе своды, склепы, клоаки и акведуки, дѣловыя постройки всякаго рода или же дворцы и термы, которые и въ своей первоначальной отдѣлкѣ брали больше громадностью и роскошью, разноцвѣтнымъ мраморомъ, мозаикой, пестротой украшеній, фресокъ, бронзовыхъ карнизовъ и раззолоченыхъ колоссальныхъ статуй.
И не одинъ отецъ французской поэтической прозы XIX вѣка такъ чувствуетъ. Всякій, кто побывалъ въ Элладѣ — уноситъ оттуда особое заостренное чутье «божественной» красоты. Вы, навѣрно, встрѣчали и такихъ русскихъ. И я ихъ знаю, и не могу считать это въ нихъ претензіей.
Но кто дѣйствительно любитъ античный міръ во всѣхъ видахъ его творчества, тотъ и послѣ Акрополя и Парфенона, и олимпійскихъ или пергамскихъ раскопокъ все-таки не будетъ брезгливо отворачиваться отъ того, что есть въ Римѣ — и своего, переработаннаго, а не прямо перевезеннаго изъ Греціи хищными повелителями древняго міра, съ тѣхъ поръ, какъ они стали доступны потребностямъ изящнаго.
И самая эта исторія превращенія разбойниковъ, а потомъ солдатъ, дѣльцовъ, юристовъ и чиновниковъ, въ болѣе утонченныхъ арійцевъ, которыхъ начала обрабатывать высшая культура элливовъ, развѣ она не въ высшей степени интересна? Римляне сохраняли свои коренныя свойства, создавая изъ себя повелителей всего міра; но они волей-неволей сдѣлались преемниками грековъ въ томъ, въ чемъ сами не могли съ ними соперничать. Изъ подражателей и они превратились въ преемниковъ творческаго духа Эллады. И эта эволюція произошла здѣсь, на семи холмахъ города, засиженныхъ атаманами разбойничьихъ шаекъ — въ грандіозныхъ размѣрахъ.
А вѣдь только эволюціонная точка зрѣнія и есть настоящая и плодотворная въ дѣлѣ пониманія и оцѣнки искусства. Римъ не Эллада; Форумъ и Палатинъ не Акрополь и не Парфенонъ; но и они даютъ вамъ то, чего вы нигдѣ не найдете въ остальной, хотя бы и очень старой, Европѣ. А то, что создала Греція — произведенія античной скульптуры — опять-таки нигдѣ не найдутся въ такомъ количествѣ, какъ въ Римѣ, если цѣнить только то, что захвачено было римлянами по городамъ и храмамъ Греціи и привезено въ столпцу всесвѣтнаго государства.
И тутъ являются ученые археологи и оцѣнщики антиковъ и говорятъ вамъ:
— Смотрите! Не будьте наивны! Не поддавайтесь обману. Вѣдь всѣ эти антики, и даже самые подлинные и высоко-художественные — испорчены реставраціей. Ихъ скоблили, чистили, подклеивали, наводили на нихъ глянцъ, переиначивали на свой ладъ, придѣлывали имъ головы, носы, руки, ноги, прилаживали имъ аттрибуты совсѣмъ другихъ мифологическихъ фигуръ.
Какъ тутъ быть?! И то же, въ разной степени, происходило и съ памятниками зодчества, съ тѣми произведеніями, которыя стоятъ тутъ съ поконъ вѣка и не были цѣликомъ, какъ статуи, привозимы изъ Сиракузъ, Афинъ, Коринфа, Дельфъ, Олимпіи, острововъ Архипелага. Много ли сохранилось зданій въ неискаженномъ видѣ? Два, три, много пять — да и обчелся. И сколько вѣковъ протекло, когда всѣ эти памятники зодчества временъ республики и имперіи шли на добываніе строительнаго матеріала или просто разносились варварами по всему свѣту.
Та же археологическая мудрость въ лицѣ своихъ корифеевъ и тутъ будетъ предостерегать васъ:
— Берегитесь! Не предавайтесь восторгамъ! Вѣдь то, что было самаго цѣннаго въ самобытномъ творчествѣ римлянъ — въ области архитектуры — большею частью погибло безвозвратно. Сохранились, да и то въ обрывкахъ и обломкахъ, памятники изъ позднѣйшихъ эпохъ, худшаго стиля, упадочнаго времени.
Каждому хочется заручиться какимъ-нибудь прочнымъ, безусловнымъ мѣриломъ совершенства, особенно въ дѣлѣ ваянія. Самый терминъ «антикъ» или «классическій стиль» предполагаетъ уже что-то абсолютно-прекрасное. Нѣмцы съ конца прошлаго вѣка философски установляютъ ати эстетическіе абсолюты. Они пользовались трудами Винкельмана, его сверстниковъ и послѣдователей. И дѣйствительно нѣмецкимъ поклонникамъ античнаго творчества исторія искусства премного обязана. Но вѣдь мѣрило совершенства Винкельмана и Гёте, да и всѣхъ эстетиковъ конца XVIII и начала вашего вѣка, было основано на тогда извѣстныхъ антикахъ высшаго достоинства. Съ тѣхъ поръ не мало воды утекло. Археологія пошла впередъ, раскопки доставили памятники еще болѣе совершеннаго стиля изъ эпохи высшаго творческаго наитія эллинскаго духа.