— И все же, если бы Николай не удалил его, мы бы нашли тебя через несколько часов, а не дней.
— Да, и у меня никогда бы не было шанса узнать правду о Кирилле.
— Какую правду? – Макс казался озадаченным.
Его тон разозлил меня. Он словно считал, что я не должна возражать против того, что обнаружила, как будто это не было полным разрывом отношений.
Я подняла руку, готовая перечислить весь список.
— Давай начнем с того, что мой отец мертв. Как тебе это для начала?
— Это только произошло, когда...
— Маячок пусть будет фактом номером два, а помолвка – номером три. – Я подняла три пальца.
Макс напрягся на последних словах, и его взгляд скользнул в сторону. Ха! Ему нечего было ответить на это.
— Слушай, я рада, что ты жив, но мы не друзья. Ты – человек, который поддерживает властолюбивого диктатора, захватившего мою жизнь и желающего распоряжаться моим будущим. Давай не будем притворяться, что это не так.
Макс вздрогнул, как будто я ударила его. Я не могла позволить себе переживать из-за этого. Этот разговор должен был состояться с Кириллом, и я была опасно близка к тому, чтобы поделиться слишком многим.
Я встала и направилась к выходу из кухни.
— Он не властолюбивый диктатор, Мэллори. Он мужчина, который любит тебя больше, чем заботится о том, что нормально или приемлемо. В нашем мире он далек от крайностей.
— Да, но я не хотела иметь ничего общего с вашим миром и до сих пор не хочу.

«Башня» была такой же, какой я ее помнила. Как будто и не прошло столько времени. Я избегала Ольгу, как могла, и весь день просидела, свернувшись калачиком, в библиотеке. Я нашла свой блокнот на маленьком столике рядом с креслом, в котором обычно писала. Пролистала его, зная, что Кирилл был последним, кто держал блокнот в своих руках. Он читал его, ублюдок.
Я дошла до последней исписанной мною страницы и замерла, обнаружив черный курсив в самом низу.
Это был смелый почерк Кирилла.
Это история любви, Молли. Однажды ты поймешь это, принцесса.
Я уставилась на эти слова, когда эмоции, с которыми я не знала, как справиться, заполнили мою грудь. Я была в таком беспорядке. Я любила его и одновременно ненавидела. Я хотела сбежать от него и в то же время бежать к нему. Я была в ярости из-за ребенка, но и взволнована тоже. Противоположные чувства грозили разорвать меня на части.
Сквозь бурлящий водоворот в моем сердце одна эмоция проступила яснее остальных. Гнев. Он был моей точкой опоры и спасал от того, чего я боялась и стыдилась чувствовать. Не Николай виноват в том, что мое сердце разбито. Это была вина Кирилла. Он был тем, кто испортил нашу историю любви своими секретами и манипуляциями. Гнев переполнил меня, и ожог успокоил мои раны, прижигая их. Так было лучше.
Я находила утешение в своей ярости.
Глава 13
Кирилл
Я провел день, завершая все незаконченные дела для братвы, которые игнорировал ранее. Все в моей жизни остановилось, пока я охотился за Мэллори, и пришло время вернуться к бизнесу. Еще немного, и Виктор стал бы заглядывать мне через плечо. Николай отвлекал его внимание, и было чертовски странно доверять сводному брату что-то важное, но у меня не было выбора. Без помощи Николая победить могущественного патриарха братвы Виктора Чернова было невозможно.
У меня было толстое досье на Антонио Де Санктиса, отца моей договорной невесты. Он был хитрым ублюдком, и я уже выяснил, как он планировал нас обмануть. Вооруженный этой информацией, я надеялся разорвать сделку с помолвкой без вреда для Софии и меня.
Я вернулся в «Башню» пораньше, горя желанием увидеть Молли. Мое раннее возвращение, вероятно, только разочарует ее, но я не мог оставаться в стороне. Меня тянуло к ней, как мотылька на пламя, и даже если бы она обожгла меня своим горячим гневом, я бы принял это. Она могла сжечь меня дотла, а я все равно был бы рад ее прикосновениям.
Внутри Макс сидел на кухне, играл в игры на своем телефоне, и выглядел чертовски скучающим. Поскольку мой помощник получил ранение, я не хотел, чтобы он напрягался, но, когда попытался приставить к Молли другого охранника, он воспринял это как личное оскорбление, поэтому я позволил сохранить эту должность за ним.
— Ну что там?
— Она вышла из своей комнаты ненадолго, но достаточно для того, чтобы устроить мне взбучку, и до конца дня я её не видел, – сказал Макс.
— Почему бы тебе не узнать, не хочет ли Федерика приехать в гости? Молли это понравится.
Макс поднял бровь.
— А если она начнет умолять ее сообщить в полицию о похищении?
— Она не станет. В любом случае, Федерика у нас на крючке, а Молли нужен друг.
— Да, и, судя по всему, я им больше не являюсь, – проворчал Макс, вставая и потягиваясь.
Его нога все еще заживала, и я лучше всех знал, как долго может болеть рана от пули. Спустя семь лет после того, как Виктор раздробил мне коленную чашечку и положил конец моей беговой карьере в одну кровавую ночь, моя нога все еще ныла в сырую погоду. С тех пор мое тело было изрешечено травмами и почти смертельными ударами. Это было кровавое свидетельство жестоких будней босса братвы.
— Иди домой и отдохни. Вчера была долгая ночь. Теперь моя очередь возиться с маленькой чертовкой, – напомнил я ему, снимая пиджак и закатывая рукава.
При мысли о том, что я снова увижу Мэллори, в моих жилах забурлило предвкушение. Прошлая ночь была странно опустошающей, но сегодня я был готов. Она была обижена, зла и готова наброситься. Меня это устраивало. Я мог это вынести. Я хотел ее ярости и ее обвинений. Она могла выместить все это на мне и позволить эмоциям выгореть.
Макс вышел, а я отправился искать Мэллори. Ее не было в спальне. Нашей спальне. С меня хватит раздельного сна. Отныне она будет спать в моих объятиях.
Я прошел по коридору и толкнул дверь в библиотеку. Она любила эту комнату. Это было ее убежище. И действительно, я обнаружил ее сидящей в кресле у окна и смотрящей на темный город.
Я вошел в комнату. Единственным признаком того, что она заметила меня, было легкое напряжение ее плеч. Устроился в кресле напротив неё и стал ждать. Я спокойно наблюдал за ней, наслаждаясь тем, что она здесь, в реальности, а не в моих снах. Агония последних двух месяцев от неизвестности, где она находится, была далека от излечения, но, видя ее в таком хрупком состоянии, все, о чем я мог думать, – это как вернуть ее к себе. Ее тело могло быть прямо здесь, в безопасности, под моим присмотром, но ее разум? Он все еще был где-то там, в своем мире, далеко от меня.
— Ты что, так и будешь пялиться? – обвинила она через некоторое время.
— Мне нравится смотреть на тебя.
Она встала.
— Неважно. Я иду спать.
Я последовал за ней, вставая, когда она поравнялась со мной.