Колчак невольно поежился от охватившего его озноба. В обычных условиях комфортную температуру внутри дирижабля обеспечивала часть тепловой энергии, образующейся при конденсации выхлопных газов. Основной же целью конденсаторов было сохранение веса дирижабля по мере расходования горючего на работу моторов: полученная в результате конденсирования вода поступала в балластные цистерны, заменяя собой выработанное топливо.
Сейчас же внутри лишившегося оболочки "цеппелина" температура сравнялась с забортной, составлявшей на этой высоте минус десять градусов по Цельсию. Так что экипажу германского корабля приходилось бороться не только с последствиями разрушений, но и с внезапным холодом, пробиравшем до костей.
Однако одному из его собратьев повезло гораздо меньше. Вначале удачный выстрел повредил рулевое оперение "кайзера", лишив его возможности маневрирования и превратив в мишень с постоянной скоростью. Командир "цеппелина" мог покинуть арену сражения, резко набрав или снизив высоту, но, видимо, в немецком капитане взыграл гордый тевтонский дух и дирижабль остался в стене, продолжая артиллерийскую дуэль. Вскоре он заставил выйти из боя "Цесаревича" каперанга Афанасьева. Словно в отместку, буквально через пару минут сразу два снаряда угодили прямо в корпус "цеппелина" возле одного из моторов и через несколько мгновений огненное облако закрыло корпус корабля: видимо, сдетонировала цистерна с топливом. "Цеппелин" перевернулся на бок, и устремился вниз. Работающие в эти секунды двигатели немецкого корабля придавали картине катастрофы дополнительные трагические нотки.
На понесенные потери немцы смогли ответить лишь повреждениями уже упоминавшегося "Цесаревича" и еще двух крейсеров - "Аскольда" и "Св. Михаила". Слава богу, пострадали они не так разрушительно, как "цеппелин" под командованием отважного тевтонца, однако продолжить сражение не смогли.
* * * - ... кровищ. - Что? - оторвался Колчак от окуляров, взглянув на Григорьева. - Я говорю, настоящий Остров сокровищ, - повторил контр-адмирал, кивнув куда-то вбок. Колчак проследил за его взглядом. От обеих флотов, в одном и том же направлении, тянулась цепочка стальных кораблей. Все они дрейфовали к ближайшему клочку суши, острову Корво. - Да, - кивнул Колчак. Победителю, кто бы им сегодня не стал, достанется настоящее сокровище в виде нескольких десятков поврежденных дирижаблей.
Он снова приник к окулярам стереотрубы и окинул взглядом участок неба, в котором разыгрывалось воздушное сражение. Весь его ход указывал на то, что шансы кронпринца на победу стремительно уменьшались. Рупрехт потерял уже больше двух третей "валькирий" и половину "кайзеров", так что теперь на огонь шестнадцати средних и тяжелых кораблей Колчака, поддерживаемых по мере сил выжившими канонерками, отвечали всего семь "валькирий" и шесть "кайзеров". Было похоже на то, что не понадобится даже привлечение к делу "Святогоров".
Однако, по неведомой причине кронпринц не отказывался от боя, продолжая артиллерийскую дуэль, как будто чего-то выжидая. Вот только чего? Да и к тому же...
- Хотелось бы мне знать, какого черта они там делают?! - Колчак оторвался от стереотрубы и взглянул на Григорьева.
Его удивление было вызвано странным, на первый взгляд, поведением германских "гарпунеров", которые почему-то не принимали участия в сражении, а ушли вперед, значительно обогнав сражающиеся флоты. Теперь десяток легких дирижаблей кронпринца виднелись километрах в тридцати от схватки, приближаясь к плотному покрывалу облаков.
- Даже не представляю, - пожал плечами Григорьев. Не будь это германец, я мог бы предположить самовольное бегство, но... - Доклад с НП-1, - вдруг громко затараторил молодой мичман, обеспечивающий связь между рубкой и наблюдательными пунктами, расположенными на верхней части дирижабля. - Фиксирует по меньшей мере десяток целей на десять часов, расстояние около пятидесяти километров. Два десятка целей. Двадцать пять целей.
Мостик взорвался докладами, расчетами, цифрами. Колчак, припав к оптике, изучал небо. Из облачного покрова вырвались двадцать пять сверкающих в лучах заходящего солнца капелек, вскоре классифицированные как "гарпунеры". Новые игроки на доске небесных шахмат шли на соединение с десятью своими собратьями, чтобы, соединившись, и здесь у Колчака не было никакого сомнения, ударить по дирижаблям Четвертого флота, скованным артиллерийской дуэлью с немецкими "цеппелинами". Вот чего ждал кронпринц. Рассчитал ли он это специально или столь удачное появление запоздавших к сражению «гарпунеров» было случайностью, тем не менее, диспозиция в расстановке сил мгновенно поменялась.