– Все верно, – ответила Анна, присаживаясь на предложенный стул. Расскажите все, что о ней помните.
Раиса Исаевна задумалась, и её лицо осветилось доброй улыбкой.
– Конечно же, я хорошо помню Тамилу Теплякову. Она была великой актрисой. Когда-то я не пропускала ни одну ее премьеру.
– Были ее поклонницей?
– О да! – кивнула Левитина. – Её талант был уникален. Я видела Теплякову в «Вишнёвом саде», в «Чайке» и в «Стеклянном зверинце». Она была душой своего театра и, к великому сожалению, нашей пациенткой.
– Часто обращалась за помощью?
– Два раза в год, в конце весны и в начале осени. Тамила была ответственным человеком, ей как-то удавалось держать себя в руках до окончания сезона. И только однажды она попала к нам в неурочное время, что было связано с грубой выходкой режиссера. Ту госпитализацию я надолго запомнила.
– Можете рассказать о её диагнозе? – спросила Стерхова.
– Теперь, после ее смерти, нет никаких оснований что-то скрывать. Перед вашим приходом я пролистала историю болезни. Сначала у Тамилы диагностировали легкую степень шизофрении, потом целый ряд расстройств, среди которых особенно важно выделить зависимое расстройство личности. Люди с этим заболеванием испытывают сильную потребность в заботе со стороны других, что приводит к подчинению, пассивному поведению и к страху разлуки. Они могут терпеть злоупотребления и абьюз со стороны других людей, чтобы избежать одиночества и сохранить отношения.
– Формулировка из диагноза Тепляковой??
– Вы, вероятно, знаете, что у Тамилы была жестокая мать? – поинтересовалась Левитина.
– Слышала об этом.
– Именно мать была тем первым абьюзером, который подавил ее личность и разрушил психику. Но и это еще не все. Нужно отметить, что в людях, подвергшихся длительному психологическому насилию, могут развиться комплекс посттравматического стрессового расстройства и синдром жертвы, при котором они воспринимают насилие, как норму и подвержены повторному абьюзу.
– Другими людьми? – уточнила Стерхова.
– Людьми, склонными к насилию и подавлению. Вы, как следователь, знаете, что, как правило, это очень плохие люди с преступными наклонностями.
– Мне это знакомо.
– Оба вышеперечисленные состояния могут сопровождаться значительными эмоциональными и поведенческими проблемами, включая депрессию, тревожность и низкую самооценку. Особенность таких больных – попадать под влияние абьюзеров и газлайтеров, делать такие вещи, на которые по своей воле никогда бы не решились.
Анна размеренно кивала, записывая информацию в блокнот.
– Теплякова говорила о каких-то угрозах или опасениях?
– Временами жаловалась, что за ней кто-то следит, но мы не нашли подтверждения ее словам и посчитали это частью болезни или же выдуманной реальностью, которую невозможно проверить, – ответила Левитина и грустно вздохнула.
Сообразив, что за этими словами кроется что-то важное, Стерхова задала вопрос, который вертелся на языке с начала разговора:
– Возможно у Тепляковой была интимная связь с коллегой по театру?
– Нет. Не думаю. Ее никто не навещал, даже мать.
– Сама Тамила ничего не рассказывала? По моим наблюдениям, с врачами часто делятся своими переживаниями.
– Единственное, о чем она говорила, так это о своих ролях.
– Ее нахождение в стационаре не вызывало нареканий? Может быть, Теплякова нарушала режим или сбегала?
– Тамила была исключительно порядочной и послушной. – Раиса Исаевнв ненадолго задумалась и продолжила: – Но вот, вы сказали, и я вспомнила.
– Что? – насторожилась Анна.
– Погодите-ка, проверю… – Левитина полистала историю болезни, лежавшую на столе. – Да-да, весна восемьдесят седьмого года.
– Что произошло в это время?
– Теплякова познакомилась с молодым человеком из числа больных, который был намного моложе ее, лет на десять. Каким-то совершенно непостижимым образом этот тип полностью подчинил ее себе. И не просто подчинил, – Тамила влюбилась в него, словно кошка. Из опасений за нее мы выписали этого пациента раньше срока. Видели бы вы, как она рыдала.
– Фамилию этого молодого человека не вспомните?
– Нет, конечно. Я его не вела, у него был другой лечащий врач.
– Можно отыскать его в картотеке?
– Это все равно, что искать иголку в стогу сена. Возможно, вам пригодится – этот парень повсюду ходил с фотоаппаратом и маниакально снимал. Когда фотоаппарат у него отобрали, пленки в нем не оказалось. Могу предположить, что диагноз был еще тот.
– Благодарю вас, Раиса Исаевна, вы очень мне помогли. – Стерхова поднялась. – Если позволите, в случае необходимости я снова к вам обращусь.