Например, моя способность спать. Не то чтобы раньше она была отличной. Или моя способность переносить прикосновения. Когда кто-то впервые провел рукой по моей руке, у меня начался такой жуткий приступ паники, что пришлось вызывать скорую помощь.
Я мерзкий. Отвратительный. Чудовище.
И никто не должен быть запятнан моим прикосновением.
Глава 27
Каталина
Настоящее
— Лина, открой. — Энцо стучит в дверь ванной, приходя проверить меня в десятый раз за сегодня.
— Уходи, Энцо, — кричу я. Неужели он не понимает, что я не хочу никого видеть?
— Лина, я не уйду, пока ты не откроешь эту чертову дверь. —Он стучит еще сильнее, и я понимаю, что он может выломать дверь.
Я ненадолго закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Затем я открываю дверь.
— Лина... — простонал он, увидев меня, мое лицо красное и опухшее. — Прошло уже несколько дней, — комментирует он, качая головой. — Я беспокоюсь о тебе.
После случая с Марчелло я взяла Клаудию с собой и сразу же ушла. Она задавала много вопросов, разочарованная тем, что мы уезжаем. Но больше всего меня поразило, когда она упомянула Марчелло и сказала, что будет скучать по нему больше всего.
Боже правый! Он все время знал, что Клаудия - его дочь, но как я смогу ей об этом сказать? Или как она была зачата...
Пока Клаудия снова стала играть с Луккой, я проводила дни в своей комнате и плакала.
— Ты не должен беспокоиться. Я в порядке, — добавила полусерьезно. Мне пришлось рассказать Энцо о том, что произошло, и мне потребовалось все, чтобы удержать его от преследования Марчелло.
— Ты не выглядишь нормально. — Он смотрит на меня с тревогой в глазах, и ко мне впервые приходит понимание, насколько эгоистичной я была, отгораживаясь от всех.
— Я только что узнала, что мужчина, в которого я влюбилась, был тем же человеком, который жестоко изнасиловал меня десять лет назад. Думаю, у меня все в порядке, учитывая все обстоятельства, — огрызаюсь я, мой голос повышается. — Извини, — тут же добавляю я, осознав свой тон.
— Я собираюсь убить его. — Энцо поворачивается, и я хватаю его за руку.
— Нет, пожалуйста, остановись. Не делай все еще сложнее, чем оно есть.
— Я позабочусь о том, чтобы ты получила развод, — говорит он напряженно, и я могу только смеяться.
— Развод? Ты думаешь, кто-то это так просто оставит? В нашем мире нет разводов, Энцо.
— Может быть. — В его словах нет убежденности, ведь он прекрасно знает, как все устроено.
— Нет... Мы просто будем жить отдельно.
— Это все моя вина, черт возьми. Я практически предложил тебя ему.
— Ты только хотел защитить меня. — Я похлопала его по руке в утешительном жесте. — Кто мог знать, правда?
— Лина, я знаю, что это неловко, но я должен спросить. Ты...? — начинает он, его взгляд падает на мой живот.
— Нет. Нет. — Напряжение исчезает с его лица, и он испускает вздох облегчения. Я понимаю его точку зрения. Ребенок сделает невероятно трудным разрыв отношений с Марчелло. Хотя, зная это, я испытала глубокое чувство разочарования, когда вчера у меня начались месячные. Хотела ли я ребенка — его ребенка? Я не знаю, и у меня не получается найти объяснение, почему мне было так больно, когда я увидела первые признаки месячных.
Потому что ты любишь его. Так же сильно, как и ненавидишь его.
И я ненавижу его, потому что теперь у меня есть лицо и имя для янтарных глаз, которые были центральной частью моих кошмаров.
Я убеждаю Энцо, что со мной все в порядке, и закрываю дверь в свою комнату, испытывая облегчение от того, что снова осталась одна. Но сколько бы я ни пыталась сказать себе это, это ложь. Как я могу быть в порядке, когда человек, которому я так сильно доверяла, в итоге предал меня самым ужасным образом? Каждый раз, когда я закрываю глаза, то вспоминаю, как он смотрел на меня, такой потерянный и безнадежный среди множества осколков стекла. Я просто не могу понять, как он мог так обмануть меня и при этом выглядеть пострадавшей стороной.
Глубоко вздохнув, я пытаюсь выбросить это из головы, чтобы снова не превратиться в рыдающую куклу. Мне нужно взять себя в руки, ради Клаудии.
Я направляюсь в ванную, намереваясь принять душ. Но как только я оказываюсь перед зеркалом, то не могу удержаться. Сбросив платье с плеч, я поворачиваюсь вполоборота, чтобы посмотреть на свою спину. Мой взгляд путешествует по всей длине шрама, по морщинистой коже, которая образует контур двух букв, злобно смотрящих на меня.
Букву «М» я теперь знаю — это Марчелло. Но Х? Есть ли у него другое имя, начинающееся на Х?