— Я не могу ничего обещать, но похоже, что да. Все могло быть гораздо хуже.
Мы благодарим доктора за уделенное нам время и направляемся в комнату ожидания. Энцо все время держится рядом со мной, как будто боится, что я не справлюсь.
— Я в порядке, правда, — пытаюсь заверить его я, но он не выглядит убежденным.
— Что там случилось, Лина? Неужели Николо... — Я быстро качаю головой.
— Но есть кое-что, что ты должен знать. — Я делаю глубокий вдох. — Аллегра была той, кто отвез меня туда. — Его выражение лица напряжено, пока я рассказываю ему, что произошло, начиная с лжи, которую она сказала, чтобы вытащить меня из дома, и заканчивая тем, как странно она говорила.
— Мне жаль Лина, — вздыхает он. — Я позабочусь об этом. Я слишком долго игнорировал ее. — Он качает головой.
— Но почему? Что с ней случилось?
— Она нездорова... психически. Я пытался оправдать ее за это, но одно дело — постоянно совершать безумные поступки, и совсем другое — предать семью. Когда она сошлась с Николо, она знала, во что ввязывается. — Он пробормотал проклятие себе под нос.
— Но если она так нездорова, как ты мог подпустить ее к Лукке?
— Поверь мне, я не позволяю. Она видится с ним недолго и под присмотром. Он должен знать, что его мать хотя бы рядом.
— Мне жаль. — Я легонько касаюсь его руки.
Друзья Марчелло, Адриан и Влад, присоединяются к нам в приемной.
— А полицию не вызовут? — спрашиваю я, вспомнив об огнестрельном ранении. Разве это не стандартный протокол — вызывать их?
— Я справился с этим. — Адриан гримасничает. — Мы списали это на неудачную попытку самоубийства. С его историей никто не будет задавать вопросов.
— Вы имеете в виду последнюю попытку? — спрашиваю я, любопытствуя, что имел в виду Николо.
— Марчелло настаивает, что это была не попытка самоубийства, но у него в прошлом были психиатрические проблемы.
— Что ты имеешь в виду?
—Помимо фобии прикосновений, у него всегда были проблемы с бессонницей. — Признается он, и я вспоминаю многочисленные случаи, когда он засиживался допоздна по рабочим причинам, или кошмары...
— Понятно. — Я киваю, не зная, что еще добавить.
Операция Марчелло проходит успешно, и вскоре его переводят в частную палату. Первую ночь я остаюсь с ним, пока он спит, но утром Энцо уговаривает меня пойти домой, чтобы принять душ и переодеться.
Когда я возвращаюсь, доктор отводит меня в сторону и говорит, что Марчелло не сможет говорить до тех пор, пока не заживут голосовые связки. В остальном его состояние улучшается. Учитывая, что это его вторая попытка за месяц, он предлагает стационар. Я не хочу ничего решать прямо сейчас, поэтому улыбаюсь и говорю ему, что подумаю об этом.
Я направляюсь в его палату и замечаю, что из его палаты выходит медсестра.
— Вы миссис Ластра? — спрашивает она, и я киваю.
— Что-то случилось?
— Мистер Ластра проснулся, — начинает она, и я делаю глубокий вдох, мои губы растягиваются в улыбку, — го он не хочет вас видеть.
— Что вы имеете в виду? — ч хмурюсь, мое лицо сразу же опускается. Почему он не хочет меня видеть?
— Он попросил меня передать вам это. — Она протягивает мне письмо. — Ваше имя было удалено из списка разрешенных посетителей, так что... — Она выглядит извиняющейся, но я просто механически киваю.
Я иду к пустому месту и оцепенело сажусь. Развернув письмо, начинаю читать.
«Моя милая Лина,
Мне очень жаль, что все так вышло. Ты даже не представляешь, как бы я хотел, чтобы все было по-другому... включая то, что произошло той ночью десять лет назад. Я могу сидеть здесь и говорить тебе бесчисленное количество раз, что никогда не хотел причинить тебе боль. Но правда в том, что я сделал это. Даже когда я пытался сделать то, что считал лучшим в то время, тебе было больно.»
Я останавливаюсь, слезы уже текут по моим щекам. Но я заставляю себя читать дальше. Он рассказывает все, что произошло той ночью, в мельчайших подробностях; как он знал, что у него нет выбора, но пытался накачать меня наркотиками, чтобы мне не было больно; как он заключил сделку со своим братом ради моей безопасности, посвятив последние десять лет работе над поимкой преступника и предав в процессе своего лучшего друга. Описания настолько болезненно яркие, что мое сердце болит от того, что ему пришлось пережить.
«Я просто не заслуживаю тебя. Не сейчас. Не в таком состоянии. Не тогда, когда я буду сломленным человеком, который боится встретиться лицом к лицу с собственными демонами. Если то, что ты сказала там, правда... что ты прощаешь меня... Я тоже хочу простить себя. Я хочу стать человеком, достойным тебя.