— Спасибо, что сообщили мне, — говорю я ошеломленно. Я встречаю Венецию прямо у палаты Сиси, и она вся в слезах.
— Ты знала, что она беременна? — спрашиваю я, думая, что, возможно, она поделилась этим со своей сестрой.
Венеция качает головой.
— Нет... Я тоже услышала об этом впервые.
Мы ждем снаружи, пока старшая медсестра не сообщит нам, что Сиси проснулась. Я говорю Венеции, чтобы она дала мне сначала поговорить с ней, и она неохотно соглашается.
Когда я вхожу в палату, Сиси сидит на кровати, голова низко опущена, на лице написана боль.
— Сиси? — спрашиваю я, делая шаг к ней.
Она поднимает голову, и я вижу, что ее глаза влажные.
— Марчелло? — она, кажется, удивлена, увидев меня, но потом качает головой. — Мне очень жаль, — шепчет она.
— Не о чем сожалеть, Сиси. Может быть, ты расскажешь мне, что случилось? — я беру стул и ставлю его рядом с ее кроватью.
Она выглядит противоречивой, но в конце концов качает головой.
— Кто был отцом, Сиси? — спрашиваю я как можно мягче. Я просто не могу представить, кто это мог быть.
Она все еще молчит, ее глаза блестят от непролитых слез.
— Это был Рафаэло? — я меняю тактику, поскольку он единственный мужчина, с которым она общалась вне семьи.
Она вдруг поднимает голову, глаза расширены, губы дрожат.
— Это был он, — заявляю я, более агрессивно, чем раньше. —Он заставил тебя? — тут же спрашиваю я. Боже, помоги мне, если да, то он мертв!
— Нет! — она плачет. — Нет! Это было не так.
— А как это было тогда? Ты любишь его?
Сиси смотрит на меня секунду, в ее глазах страх — чего именно, я не знаю.
— Люблю! — восклицает она, немного слишком громко. — Я люблю его, понятно?
— Боже! Он обесчестил тебя! — я встаю, враждебность вырывается из каждой поры моего тела. Мне плевать на мою невыполненную сделку с Бенедикто. Его сын заплатит за это. Он воспользовался девушкой, едва вышедшей из монастыря. Что она знает о любви? О сексе?
— Остановись, пожалуйста. — Она произносит последнее слово с таким чувством, что мне становится не по себе.
— Мы собираемся пожениться, — продолжает она.
— Жениться? Кто сказал?
— Мы говорили об этом. Он спросил меня, и я согласилась.
— Сиси... еще слишком рано. Пожалуйста, подумай об этом. Ты не должна делать это только потому, что переспала с ним. — Я не хочу, чтобы она сделала что-то, о чем будет жалеть всю оставшуюся жизнь, только потому, что легла в постель с мальчиком.
— Нет... это просто делает меня более уверенной. Нам хорошо вместе. Мы понимаем друг друга. Пожалуйста, Марчелло. — По тому, как она умоляет меня, трудно сказать «нет».
— Мы поговорим об этом. Я должен обсудить это с Бенедикто, — добавляю я, хотя знаю, что Бенедикто будет более чем рад браку. Это было его намерением с самого начала. Тем не менее, осознание этого делает всю ситуацию еще более сомнительной. Почему мне кажется, что здесь есть что-то еще? Что-то, о чем Сиси не говорит?
Если я узнаю, что Рафаэло принудил ее... Я не буду стоять в стороне.
Я выхожу из палаты, пытаясь успокоить свой взвинченный нрав. Сиси явно расстроена из-за выкидыша, и я не хочу, чтобы это повлияло на ее решение.
Чувствуя, что ситуация просто выше моих сил, я делаю единственное, что приходит мне в голову.
Я звоню Каталине.
В тот момент, когда я вижу ее, идущую к нам, я теряю всякий смысл. Она как вода для истощенного человека. И я пью ее. На ней темные джинсы, что для нее впервые, в паре с обтягивающей белой блузкой, подчеркивающей ее изгибы. Черт побери, если я не таращусь.
Она еще красивее, чем раньше.
Она останавливается передо мной, и мы оба неловко смотрим друг на друга. Я молчу, и она тоже. Ее рот слегка приоткрывается, язык смачивает нижнюю губу. Мне кажется, что я могу стать твердым от одного только этого зрелища.
Чтобы предотвратить неловкий инцидент, я беру инициативу на себя.
— Сиси там. Ты должна пойти. — Она нахмуривает брови, услышав мои слова. Черт! Я должен был помнить, что мой голос уже не такой, как раньше.
Она смотрит на меня секунду, ее рот все еще открыт, прежде чем кивнуть. Она неохотно двигается, проходя в палату Сиси.
— Что с вами двумя? — спрашивает Венеция, когда я сажусь рядом с ней.
— Что ты имеешь в виду?
— Вы что, собираетесь разводиться?
— Нет, не разводимся.
— Круто. Это круто. — Она кивает, переключая свое внимание на телефон.
Примерно через час Лина возвращается, закрывая за собой дверь.