В этот момент Венеция выходит из палаты Сиси с выражением недоумения на лице.
— Сиси спит. — Она бросает на нас взгляд, и мы с Линой не можем удержаться от ухмылки. — Что с вами, ребята? — она качает головой, садится на свое место и подключает наушники.
— Нам стоит сбавить обороты. Ради Сиси, — говорит Лина, и я киваю. Она права. Сейчас нам нужно сосредоточиться на моей сестре. Но это не значит, что я не отвезу ее домой сегодня вечером.
Глава 32
Каталина
—Ты уверена, что с тобой все в порядке? Ты можешь говорить со мной, о чем угодно. — Я накидываю одеяло на маленькое тело Сиси. Она свернулась калачиком в постели, ее глаза красные от обильных слез. Я беспокоюсь за нее. Она не была прежней с тех пор, как мы покинули Сакре-Кер, и я понятия не имею, почему.
— Спасибо, Лина. — Она трепетно улыбается мне, прежде чем повернуться и закончить разговор.
Я вздыхаю и поворачиваюсь, чтобы уйти. Врач выписал ее поздно вечером и сказал, что ей будет комфортнее дома, где есть поддержка. Я просто хочу, чтобы она открылась мне, но я знаю, что она, должно быть, все еще в шоке. Насколько я поняла, она даже не подозревала о своей беременности.
Я закрываю дверь и вижу, что Марчелло ждет снаружи, опираясь на балюстраду.
— Все в порядке? — спрашивает он, заметив легкую хмурость на моем лбу. Я бодро киваю ему. Он протягивает мне руку, и я беру ее, переплетая свои пальцы с его. Мы идем в его кабинет, и он наливает два стакана виски. Передав мне один, он садится напротив меня.
— Как Клаудия? — спрашивает он.
— Хорошо. Миссис Эванс начала учить ее в доме Энцо.
Он кивает, опуская взгляд в свой бокал.
Это почти нереально — снова быть здесь. Последние два месяца Марчелло не выходил у меня из головы. Мне было интересно, как у него дела, но я не хотела вмешиваться или мешать его успехам, поэтому держалась в стороне. Я потеряла себя в своих проектах и даже нашла для них покупателей. Кто бы мог подумать, что люди так жаждут вещей ручной работы? Это начиналось как хобби, но вскоре я начала зарабатывать деньги. Думаю, это было самым шокирующим моментом. От меня, дочери дона, не ожидали, что я буду работать ради денег, а предоставят все это моему мужу. Когда я увидела свой первый чек, хотя это была всего пара сотен долларов, я была в восторге. Я увидела свой первый шанс на независимость.
Но потом он позвонил. Не думаю, что я когда-либо была так счастлива, как когда увидела его номер на экране. У меня было достаточно времени, чтобы подумать о наших отношениях, особенно с учетом постоянного вмешательства Энцо. Ему по-прежнему не нравился Марчелло, и он пытался переубедить меня при каждом удобном случае. Но я никогда не сомневалась.
Мне нужен только он и никто другой. Думаю, я даже убедила брата, потому что, когда я помчалась в больницу, он даже не стал спорить со мной, предложив присмотреть за Клаудией, пока меня не будет.
— А ты? Как ты? — он чуть приподнимает глаза. Где тот уверенный Марчелло, который был раньше? Тот, который собирался взять меня в кладовке?
— Я начала свой бизнес. Я думаю, все идет хорошо. — Его рот кривится.
— Ты думаешь?
Я пожимаю плечами.
— Похоже, людям нравятся мои проекты.
— Я горжусь тобой. — Его знающая улыбка заставляет меня думать, что он слышит об этом не в первый раз.
— С тех пор как ты позвонил мне... — начинаю я, пытаясь найти в себе мужество спросить его, достаточно ли хорошо он себя чувствует, чтобы впустить меня.
— Да, — сразу же говорит он, не давая мне закончить. — Это означает именно это. — Поставив свой бокал на стол, он придвигается ближе и становится напротив меня. Его пальцы касаются моих волос, убирая прядь за ухо. Я откидываю голову назад, чтобы посмотреть ему в глаза. — Боже, ты даже не представляешь, как я скучал по тебе. Но я должен был... — он слегка качает головой, его и без того хриплый голос звучит еще жестче от интенсивности эмоций. — Чтобы полностью отдаться тебе, мне нужно было сначала найти себя.
— Правда? — спрашиваю я, почти задыхаясь от его близости.
Он кивает, его пальцы обводят мои губы.
— Это сложный процесс, но я к нему иду. Я хочу показать тебе кое-что. — Расстегивая рубашку, он поворачивается ко мне, медленно сдвигая ее вниз, чтобы показать свою покрытую шрамами спину. Она выглядит лучше, чем в последний раз, когда я видела, но это все еще злобное зрелище, как будто кто-то взял нож и злобно разорвал полотно. Я поднимаю руку и, с его разрешения, начинаю обводить шрамы.
— Я остановился, — замечает он. Я вопросительно поднимаю брови. — Я перестал причинять себе боль. — Я задыхаюсь от его слов.