Хотя в Эфиопии автомагистрали лучше, чем железные дороги, самолеты гораздо предпочтительнее . Он не объяснил, почему решил ехать, и я не собирался сомневаться в его мудрости.
Большую часть пути он рассказывал о своих днях в Сандхерсте, о своем восхищении и ненависти к британцам. У меня возникло ощущение, что он хотел заставить меня чувствовать себя виноватой за то, что я белый. У монолога была своя цель.
«Марьям будет счастливее с амхарским мужчиной», — сказал он.
— Гораздо счастливее, — согласился я с ним.
— Разве ты не любишь ее?
Я уважаю ее, — сказал я, тщательно подбирая слова. — Вы знаете, кто я, генерал.
«Ты шпион».
«И именно поэтому я избегаю постоянного контакта с женщинами».
«Я помогаю вам только потому, что Эфиопия не может позволить себе стать ядерной державой».
Генерал Сахеле позабавил меня. Он был хорошим человеком с сильным чувством личной чести, но ему никогда не выжить в мире шпионажа. Он не понимал правил. И теперь, когда мой мир слился с его официальным миром, он предал его, выказав низкое мнение о секретных агентах. Ему было больно, что его армия не может выиграть сражения без меня... или кого-то вроде меня.
Мы ночевали в гостях у родственников генерала. Я не видел ни одной женщины. Наш хозяин, тоже военный, коротко заговорил со мной, но меня уговорили оставаться в своей комнате, пока мы не соберемся уходить. И этот момент отъезда наступил за час до восхода солнца.
Генерал Сахеле отвез нас в небольшой аэропорт.
«Пилоту можно доверять», — сказал он. «Используйте радио, чтобы позвонить своим людям».
Я устроился в отсеке связи в задней части вертолета и связался с авианосцем, когда двигатели прогрелись.
«Ракеты были доставлены глубоко в пустыню, — сказал генерал Сахеле. Нет войск, чтобы охранять их. Когда ваши люди прибудут туда, я уйду. Тогда вы уедете из Эфиопии, и я бы не советовал вам возвращаться. Со временем я совершу инспекционную поездку и официально обнаружу, что ядерных боеголовок больше нет. Будет много волнений, а потом кто-то узнает, что шпион Ник Картер был в Асмэре и внезапно исчез. Потом кто-то еще вспомнит, что в это же время у берегов Эфиопии находился американский авианосец. Русские будут шпионить и обнаружат, что ядерные боеголовки находятся в США. Они скажут нам, а я буду разглагольствовать об этом и проклинать Америку за ее ненадежность. Вы понимаете, г. Картер?
— Да, — сказал я.
Подразделение США уже было в воздухе, пятнадцать морских вертолетов, технически вторгшихся в Эфиопию. Никто бы об этом не знал, если бы генерал Сахеле сдержал свое обещание. Я был уверен, что после того, как вертолеты проделали путь вглубь суши и взяли на борт ядерные боеголовки, обратный путь на авианосец был совсем не рискованным, за исключением разве что нескольких технических дефектов. Двадцать три различных ядерных устройства давали очень надежную гарантию от измены. Их оборудование хорошо выдержало атаку на лагерь Борджиа, но это не означало, что оно выдержит крушение вертолета.
Я не верил, что Сахеле планирует измену. Он разработал превосходный план по вывозу ядерных боеголовок из страны и вызволению меня из Эфиопии, возложив на меня вину, которая сделала бы меня персоной нон грата. Генерал очень хотел этого — это был его способ разлучить меня и Марьям. Если только он не обманул многих людей, включая Хоука, он помог мне из твердой уверенности в том, что членство в Ядерной ассоциации не принесет Эфиопии никакой пользы.
Сам факт того, что такая помощь должна была предоставляться тайно, означал, что другая сильная сторона хотела, чтобы эти ядерные боеголовки оставались в Эфиопии. Мне оставалось только надеяться, что генерал Сахеле перехитрил другую сторону. Они были теми, кто мог сбить военные вертолеты и преследовать нас.
Мы пролетели над тремя верблюжьими караванами, направлявшимися на восток. Они вернули воспоминания, которые мне не особо нравились. Я также задавался вопросом, предприняли ли эфиопы какие-либо действия против данакилов, которые поддержали Борджиа, но которых не было в деревне в лагере во время нападения. Нынешнее настроение генерала Сахеле помешало мне удовлетворить свое любопытство. Вопрос в этом направлении он может интерпретировать как вмешательство во внутренние дела.
Мы начали терять высоту. Я посмотрел вниз и увидел солнце, сияющее от ракет, выстроенных аккуратными рядами. Большие тракторы, которые их отбуксировали из штаб-квартиры Борджиа в пустыню, исчезли. Вероятно, пли по воздуху, потому что все следы, казалось, шли только в одном направлении.