— Ты, — выплевывает Бьянка, бросаясь на Аллегру. Ее глаза расширяются, и она едва уклоняется от атаки Бьянки, Энцо быстро встает между ними и защищает свою жену.
— Думаю, никто не рассказал Би о новом развитии, — шучу я, но никто, кажется, не смеется.
Короткое объяснение от Энцо и Бьянка, наконец, раздраженно отступает, плюхаясь обратно на стул, где Адриан быстро пытается ее успокоить.
— Приятно познакомиться со всеми, — говорит Аллегра после полного раунда представлений. У нее сильный акцент — сильнее, чем у Энцо — и, вероятно, лучший способ сказать, что это не ее сестра, поскольку за все годы путешествий у Киары выработался безупречный английский акцент.
Можно с уверенностью сказать, что Киара не была ничьей любимицей, и меньше всего любимицей Бьянки, поскольку у той был роман с ее отцом, а также попытки подлизаться к ее мужу.
Пока мы ждем появления Неро с главным событием сегодняшней встречи, я быстро рассказываю всем о том, что мы узнали в Сакре-Кёр.
— Сиси, — ахает Каталина в ужасе, когда слышит, что Сиси была целью такой пересадки. Кулаки Марчелло сжаты, поскольку он, несомненно, снова винит себя в том, что с ней случилось.
— Но это не самое главное, — вмешивается Сиси, и я могу сказать, что она пытается увести разговор от себя, поскольку ей не нравится, когда ее рассматривают как жертву. — Было кое-что еще, что сказала Мать-настоятельница, — она бросает на меня обеспокоенный взгляд, но, когда я киваю, она поворачивается к Марчелло. — Николо был моим биологическим отцом, — объясняет она со вздохом.
Марчелло изо всех сил старается оставаться спокойным, но я могу сказать, как сильно это влияет на него, особенно в свете его собственного конфликта с Николо. Он был настолько одержим матерью Марчелло, что, должно быть, в какой-то момент напал на нее, что привело к рождению Сиси.
— Но самый неожиданный поворот, — добавляю я, — заключается в том, что Николо стал отцом другого, — я делаю паузу, и все смотрят выжидающе, — Микеле Гуэрра.
— Ты шутишь, — первым вмешивается Марчелло, и я просто качаю головой.
— Хотелось бы, — отвечаю я, рассказывая ему все о диагнозе Микеле о лейкемии и о том факте, что Сиси была подходящей парой.
— Понятно, почему он предпочел бы Рафа в качестве преемника, — отмечает Каталина, и я киваю.
Микеле уже ненавидели за попытку нападения на Каталину, но поскольку все слышат о его нынешней причастности к тайным трансплантациям, можно с уверенностью сказать, что сейчас его больше всего ругают.
— Этот ублюдок, — выругался Энцо, поклявшись убить Микеле собственноручно.
— Дети, — я поднимаю руки вверх, — мы забегаем вперед. Сейчас самое главное — разрушить организацию, и тогда мы сможем разобрать их одного за другим.
— Хорошо, потому что Микеле мой, — стискивает зубы Марчелло.
— Ты хочешь убить его? — я спрашиваю Сиси, поскольку у нее есть очень веские причины затаить на него обиду.
— Не совсем, — она пожимает плечами, — он такой дерьмовый человек, что так или иначе умрет. Я не особенно стремлюсь быть той, кто его убьет.
— Я сделаю это для тебя, — я с нетерпением предлагаю альтернативу.
— Нет, — она кладет свою руку поверх моей. — Пусть он барахтается. Как только операция Майлза закончится, у него больше не будет ресурсов. Я хочу посмотреть, как он тонет, как рыба на суше, — говорит она, ее глаза полны огня, когда она поворачивается ко мне.
Я не могу удержаться и хватаю ее за затылок, притягивая к себе для быстрого поцелуя.
— И вот все заново, — бормочет Марчелло.
— Знаешь, Кузнецов, для того, кто заявил, что никогда ни с кем не обменяется телесными жидкостями, ты обмениваешься ими слишком много, — смеется Адриан.
— И вот как проходит наше перемирие, Гастингс, — стону я, все еще держа Сиси рядом со мной
— Но она не просто кто-нибудь, — ворчу я, почти оскорбленный тем, что он причислил Сиси к той же категории, что и всех других обычных людей. — Она единственная, кто делает обмен телесными жидкостями безумно привлекательным, — говорю я, глядя на ее покрасневшую щеку. На моем лице также остались синие следы краски, но я не собираюсь указывать на это.
Вместо этого я нежно ласкаю ее лицо, удаляя все следы краски. Я бы не хотел, чтобы она злилась на меня за то, что я ее тоже запачкал.
— Мы можем прекратить говорить об обмене жидкостями организма, — громко вмешивается Марчелло, — тем более, что это моя сестра. И я действительно не хочу представлять... — он замолкает, у него вырывается громкий вздох.
— В конечном итоге я всажу ему пулю в голову, — бормочет Марчелло, а Каталина рядом с ним пытается его успокоить.
— Что могу сказать, Челло. Я так действую на людей, — самодовольно добавляю я.