Я поднимаю руку, чтобы Сиси тоже остановилась. Поднося палец к губам, жестом прошу ее замолчать и прислушаться к шуму.
Он очень слабый, но, когда я закрываю глаза и сосредотачиваюсь на нем, то почти различаю звук шагов.
Один. Два. Пять.
Я поднимаю руку и использую пальцы, чтобы показать, сколько людей направляется в нашу сторону. Она кивает мне, мрачное выражение на ее лице медленно сменяется возбуждением.
Я должен знать, так как она очень хорошо имитирует мое.
Думаю, что до прибытия подкрепления у нас будет время для одной маленькой игры.
Протягивая ей руку, как будто приглашая на вальс, я подмигиваю ей, и она точно знает, что делать.
Она делает притворный реверанс, когда опускает руки к ногам, готовя обувь к бою. Весь ее наряд был сшит на заказ с одной целью: соответствовать нашему стилю.
И у нас было достаточно времени, чтобы выработать особый стиль. Особенно когда моя протянутая рука сжимается на ее, притягивая ее к себе вихрем.
— Готова к выяснению отношений, Дьяволица? — спрашиваю я, удивленный.
Я не знаю, насколько подготовленными будут люди, которые встретятся на нашем пути, но не сомневаюсь, что они не сравнятся с нами вместе.
Уголки ее губ изгибаются, когда она хлопает ресницами, глядя на меня, ее рука опускается на мое плечо.
— Тебе не нужно просить дважды, — медленно мурлычет она.
Возможно, я научил ее драться и отстаивать свои права, но мы также тренировались, чтобы дополнять друг друга в бою. Вдохновленные нашей первой встречей с теми мужчинами в ресторане, мы тренировались часами, пока наши тела не стали синхронизироваться — не то чтобы они уже не были синхронизированы.
Есть что-то в том, как мы общаемся. В половине случаев слова не нужны, поскольку один взгляд говорит все.
Стук сапог по полу становится все громче и громче, пока в поле зрения не появляются пятеро мужчин, которых я насчитал, с поднятым оружием и нацеленными на нас.
— Ты знаешь, что это может быть больно, верно? — я растягиваю слова, проводя рукой по ее спине, где латексный костюм прикрывает пуленепробиваемое снаряжение.
— Ты можешь поцеловать меня позже, — бормочет она.
Мои губы уже на ее губах, краем глаза я изучаю движения мужчин, когда они нападают и...
Я поворачиваю ее под тихую мелодию, единственный шум — пули, просвистевшие мимо нас, когда мы двигаемся синхронно, избегая большинства входящих выстрелов, сокращая расстояние между нами и мужчинами.
Это вальс смерти, когда мы с Сиси скользим по полу, каждый шаг приближает нас к нашей цели.
И как только я вижу, что мы в нужном месте, я обнимаю ее за талию, поднимая в воздух.
Мужчины кажутся совершенно сбитыми с толку нашим представлением, и они даже не пытаются больше целиться в нас, пули беспорядочно летят во все стороны, когда один из них приказывает другим сосредоточиться.
Однако это напрасно, поскольку их глаза прикованы к греховной фигуре Сиси, когда она кружится в воздухе. Почти загипнотизированные, они даже не видят ножей, когда они вылетают из ее рук и попадают им в грудь.
Лидер подразделения выкрикивает какие-то команды, когда двое мужчин падают, остальные немедленно переходят в другое построение, когда они окружают нас.
— Готова? — спрашиваю я, ухмыляясь.
— Давай сделаем это, — говорит она, крепко держа руки на моих плечах, когда я подбрасываю ее в воздух, ее ноги вытянуты, лезвия на носках ее туфель вытянуты. Вращая ее, я прилагаю достаточно сил, чтобы скоординировать атаку, ее клинки прокалывают двух мужчин прямо у их яремных вен, кровь немедленно хлещет.
— Еще один позади меня, Дьяволица, — шепчу я, поднимая ее высоко, прежде чем опустить на землю и толкнуть назад. Она скользит по земле между моих ног и, опираясь на локти, направляет ногу прямо в лицо последнему мужчине, лезвие соприкасается с областью под его подбородком.
Палец на спусковом крючке, он делает последний выстрел, прежде чем упасть замертво.
— Ну, — я вытираю пыль с костюма, расстегиваю рубашку, чтобы вытащить пулю, застрявшую в моем бронежилете. — Я бы сказал, что все прошло хорошо.
Она широко улыбается мне.
— Это было довольно легко, — отвечает она, когда я помогаю ей подняться.
— И чертовски сексуально, — я присвистываю, мои глаза оценивающе блуждают по ее фигуре.
Даже если бы эти люди не целились в нас из своего оружия и не собирались убивать нас, они все равно оказались бы мертвы, потому что были слишком щедры со своими взглядами.
Забирая наше оружие у павших, мы готовы двигаться дальше.