— Никакого оружия, Влад. Для тебя. Это означает, что у него может быть оружие. Разве это справедливо?
— Майлз совсем не справедлив. Поверь мне, со мной все будет в порядке, — говорит он, убирая мою руку со своей.
— Позаботься о ней, — кивает он Марчелло, прежде чем уйти.
Я могу только ошеломленно наблюдать, как он открыто ищет смерти. И для чего? Видео, чтобы снова вскрыть его раны?
— Влад. Сиси права. Это безумие. Тебе действительно нужно это видео? Ты знаешь, что он убил ее. Этого должно быть достаточно, — пытается возразить Марчелло.
На лице Влада появляется кривая улыбка, половина его лица скрыта игрой теней.
Белизна его зубов блестит, его клыки еще больше подчеркнуты перекошенным освещением. Изменение происходит немедленно.
Хищник вернулся.
— Мне нужно знать, — коротко отвечает Влад, в его глазах безошибочно отражается опасность.
И вот так просто, я знаю.
— Пошли, — я указываю им на трибуны, мои глаза все еще смотрят на почти обнаженное тело Влада. — Доверяйте ему, — говорю я им, когда вижу, что они колеблются.
— Сиси... — стонет мой брат, но я быстро качаю головой.
— Подумай об этом, — я стараюсь быть как можно более рациональной. — Ваши люди идут сюда. На самом деле, пока мы говорим, они уже на пути сюда. Если что-нибудь случится, — я делаю паузу, потому что не могу представить, что что-то может случиться с Владом. Сейчас или когда-либо. — Они прикроют наши спины.
— Хорошо... — он неохотно соглашается, и мы все направляемся в зону отдыха арены.
Сложив руки на коленях, я изо всех сил стараюсь не показывать, насколько сильно я беспокоюсь об этом предстоящем бое. Потому что, хотя я полностью доверяю Владу и его способностям, мы говорим о Майлзе. Тот самый Майлз, который ускользал от Влада за последние десять лет.
У него наверняка что-то припрятано в рукаве, и я знаю, что он будет играть грязно.
Один посреди поля, Влад выглядит как воин-варвар со своим татуированным телом и рельефными мышцами.
— Я не знал, что он прятал это под одеждой. — Даже Адриан замечает, и я вижу восхищение в его глазах.
Правда в том, что тело Влада — это произведение искусства. Ни одной унции жира, каждая мышца четко очерчена, некоторые лучше подчеркнуты присутствием угольно-черных чернил на его бледной коже. Татуировки делают его еще более опасным, если обратить внимание на детали — сцены войны, красиво изображенные на его теле, демоны, сражающиеся, чтобы выбраться из него и осадить мир.
И когда я смотрю, как он занимает свою позицию, я знаю, что он готов обрушить их на того, кого пошлет Майлз.
— Он победит, — уверенно заявляю я.
— Конечно, он победит, — фыркает Бьянка. — Этот парень - военная машина. Я не думаю, что есть кто-то, кто может превзойти его, — она резко останавливается, когда двери на арене открываются, чтобы показать противника Влада.
— Кажется, я оговорилась, — исправляется она, удивленно моргая при виде новоприбывшего.
Когда он выходит на арену, я хорошо его разглядываю.
Он огромный.
Это моя первая мысль, когда я смотрю на его чудовищную фигуру. В то время как Влад сложен мускулисто, но худощав, его противник выглядит так, словно его мышцы накачали воздухом.
Но меня пугает не то, как он выглядит. Это то, во что он одет.
Вся область его груди покрыта какой-то броней с выступающими изнутри шипами. Кажется, что броня покрывает каждое слабое место в его теле, тем самым делая его действительно неуязвимым.
В каждой руке он держит по боевому топору, размахивая ими так, словно они являются продолжением его тела.
— Боже милостивый, — слова срываются с моих губ.
Он выглядит кем угодно, только не человеком, когда продвигается вперед. И когда я получше смотрю на него, я понимаю, что у него такой же пустой взгляд, как у солдат, с которыми мы сражались ранее.
— Как он может преодолеть эту броню? — Бьянка качает головой, вторя моим собственным мыслям.
В броне очень мало открытых мест, где части встречаются друг с другом. Но кроме этого, нет абсолютно никакого места, куда Влад мог бы ударить, не причинив себе вреда первым.
Воин ухмыляется Владу, и именно тогда я понимаю, что он держит что-то еще подмышкой.
Шлем.
— Боже мой, — я ничего не могу поделать с тем, как мое тело начинает трястись, беспокойство цепляется за меня, как вторая кожа, когда я смотрю между Владом, почти голым, и новичком, почти в доспехах.
Он надевает свой шлем, и точно так же, как и его доспехи, у него шипы по всей верхней поверхности.
— Я не думаю, что когда-либо видел такую броню, — отмечает Адриан, хмуро глядя на металлическую деталь.
— Он, должно быть, тяжелый, верно? — спрашиваю я, мои глаза прикованы к арене. Когда они соглашаются, я продолжаю. — Тогда у Влада есть преимущество в скорости. Я уверена, что он сможет что-нибудь придумать. Ты его знаешь, — я полуоборачиваюсь, на моих губах слабая улыбка. — Он непобедим.