Так оно и есть.
Я построил ее пару лет назад, когда мои приступы стали более частыми, а уровень жажды крови почти удвоился. Они были установлены для того, чтобы держать меня внутри и защищать от меня людей, которые на меня работают.
Сиси не понимает, что весь комплекс построен с одной целью — удержать меня. Учитывая, что моя способность к здравомыслию в лучшем случае сомнительна, я должен быть уверен, что меня сдержат, если наступит день, когда я окончательно потеряю рассудок.
Внутри комнаты нет ничего, кроме двуспальной кровати, шкафа и прилегающей ванной комнаты. Не то чтобы мне многое было нужно.
— Располагайся поудобнее, — говорю я ей, снимая пиджак и вешая его на вешалку. — Можешь принять душ, если хочешь. В шкафу есть чистые полотенца, — я указываю на шкаф.
Она садится на кровать, проверяя мягкость матраса, и мне приходится отвести от нее взгляд, зная, что если я буду продолжать смотреть, то только представлю, что бы мне хотелось сделать с ней на этой кровати.
Выйдя из задумчивости, я выхожу из комнаты и направляюсь прямо в сад.
Когда я открываю дверь, меня мгновенно встречает мерзкая вонь, и я радуюсь, что не позволил Сиси сопровождать меня.
— Упс, он выглядит не очень хорошо, — вклинивается Ваня, поражая меня своим голосом.
— Давно не виделись, незнакомка, — стратегически добавляю я, с любопытством ожидая, прокомментирует ли она свое отсутствие.
— Ты скучал по мне? — она прихорашивается рядом со мной, обнимая меня за шею.
— Где ты пряталась, Ви? — спрашиваю я, но она лишь улыбается мне, качая головой.
— Разве ты хотел бы знать? — говорит она загадочно, прежде чем броситься приветствовать нашего прекрасного пленника.
Ростки бамбука уже выросли, и три из них вонзились в его тело. Он корчится от боли, когда при движении бамбук смещается в своем гнезде.
Два бамбуковых ростка пронзили его верхнюю часть бедер, а один из них уже пробился, когда головка достигла другой стороны ноги.
Третий, однако, похоже, проткнул его анус.
— Везучий ублюдок, — бормочу я, забавляясь иронией судьбы.
Кровь и экскременты стекают по всей длине бамбука, и то и другое способствует запаху, пропитавшему всю комнату.
Его голова низко свесилась, он стонет от боли, когда двигает шеей, пытаясь поднять ее, чтобы посмотреть на меня.
Я очень удивлен, что он все еще держится, учитывая все обстоятельства. Но я думаю, что должен поблагодарить Максима, так как он, должно быть, позаботился о том, чтобы господин Петрович не умер от сепсиса.
— Господин Петрович, — говорю я, принося стул и устанавливая его перед ним. — Похоже, мы зашли в тупик. Я имел удовольствие встретиться с некоторыми из ваших помощников, и можно сказать, что им не понравился мой прием.
Он слегка поднимает голову и дважды моргает, чтобы немного сфокусировать взгляд.
— Надеюсь, на этот раз у вас есть что-то для меня? —спрашиваю я, поднимая брови.
— Ты слишком мил с ним, брат, — Ваня дуется, ее глаза оценивают Петровича и его оттопыренную задницу.
— Я занят, Ваня, — говорю я ей, прежде чем повернуться к своему пленнику.
— Я не могу.., — заикается он, пот прилипает к его лицу.
— Мы уже проходили через это, мистер Петрович. Вы можете. Просто не хотите. Видите, есть разница, — я разочарованно цокаю, иду к задней стенке и беру небольшой набор инструментов.
— Я не могу, — снова вздыхает он, прежде чем произнести два слова: — Еда, вода.
Я хмурюсь, уверенный, что Максим уже должен был накормить его.
— То есть хотите сказать, что, если я дам вам еду и воду, вы заговорите? — скептически спрашиваю я, и его голова медленно покачивается.
Я просто пожимаю плечами. Может, он хочет последний раз поесть перед смертью, ведь жить ему осталось недолго.
Я уже собираюсь послать Максиму сообщение, чтобы он принес еду и питье, но Ваня останавливает меня, призывая выслушать ее план. У нее, конечно, гиперактивное воображение, поскольку она подробно описывает интересную форму аутофагии.
Брови господина Петровича сходятся вместе, когда он смотрит между мной и Ваней, неудивительно, что он спрашивает себя, не сошел ли я с ума.
Ответ — да.
Но если он считает меня сумасшедшим, тогда он может быть более склонен к разговору. В конце концов, именно ему предстоит выдержать мою безумную тактику.
После того, как я написал Максиму, чтобы он принес мне необходимые вещи, то попытался еще немного поговорить с моим милым пленником, надеясь развеять скуку, которую он, должно быть, испытывает, находясь в ловушке с бамбуком в заднице.
— Чтобы показать вам, что я хороший парень, — начал я, подключая электрический гриль и ожидая, пока он нагреется, — я собираюсь дать вам стейк высшего сорта. Конечно, из любезности моей сестры, поскольку она была организатором всего этого.