Я застываю в удивлении от его действий, потому что даже в моем сознании это ненормально. Но чем дольше мой взгляд прикован к нему, тем сильнее мысль о том, что он не нормальный, проникает и укореняется в моей голове. Он, вероятно, понятия не имеет, как вести себя с женщиной. Господи, я удивлена, что он вообще знает, как вести себя с другими людьми.
В нем есть дикость, которую не укротить поверхностными манерами. И неважно, насколько дороги его костюмы или насколько отточено его лицо, он не может скрыть то, кем является на самом деле.
Зверь.
Улыбка тянется по моим губам, и я отвечаю на его лизание своим.
Он может быть зверем, но, если бы это было не так, то меня бы не тянуло к нему.
Его зубы ловят мой язык, и он засасывает его в рот, обхватывая руками мое горло и притягивая меня к себя.
— Я кое-что приготовил для тебя, — шепчет он, впиваясь зубами в мои губы.
— Что? — спрашиваю я, задыхаясь. Видения нападают на меня: мы обнаженные, ноги спутаны, рты слиты... Ах, мои бедра сжимаются при одной мысли об этом.
— Океан. Я отвезу тебя к океану, — говорит он, внезапно отпрянув от меня и поправляя свою одежду.
— Звучит потрясающе, — отвечаю я, стараясь не выдать разочарования в своем голосе. Мне едва удалось заставить его поцеловать меня снова, и он не теряет времени, чтобы найти причину остановиться.
На краткий миг я задумалась, может, я его не привлекаю. В его возрасте почти неслыханно, что он никогда никого раньше не целовал. Мне должно быть это известно, ведь я потратила непомерное количество времени на изучение мужчин и отношений. А что, если... он вообще не любит женщин?
От этой мысли я замираю, и когда он берет меня за руку и ведет к машине, то мне приходится заставлять себя улыбаться.
Мы быстро добираемся до дома детства Влада, который находится всего в нескольких шагах от пляжа. Когда я расспрашиваю его о семье, он молчит, в основном говоря о том, что все они умерли.
— Значит, осталась только Катя, — замечаю я, когда мы вылезаем из машины. Влад несет пару одеял, чтобы мы могли расположиться на песке, и корзину с несколькими закусками и напитками. Я удивляюсь его стараниям.
— Да... если она еще жива, — отвечает он, одаривая меня полуулыбкой.
Не желая портить момент, я быстро меняю тему.
— Ты понимаешь, что это очень похоже на свидание, — нахально добавляю я, когда мы снимаем обувь и идем босиком по песку.
Он поворачивается ко мне и немного задумчиво говорит:
— Ты права. Это действительно похоже на свидание.
Не добавив больше ничего, он идет впереди, ставит корзину и кладет одеяла на песок.
Я качаю головой, понимая, что Влад просто не понимает намеков.
Это действительно похоже на свидание?
Неужели так трудно было согласиться, что это свидание?
Я потираю руки, чувствуя, как прохладный ночной воздух касается моей кожи. Я не думала, что летней ночью может быть так холодно, но, наверное, это из-за океанского бриза.
— Готово! — восклицает он, с гордым выражением лица глядя вниз на маленький пикник, который он устроил.
— Хорошая работа, — добавляю я резко, и его улыбка внезапно спадает.
— Тебе не нравится, — заявляет он, его лицо поникло.
— Нет, нравится, — быстро успокаиваю я его. — Мне нравится, что ты так много думал об этом, — добавляю я, и его лицо озаряется.
— Отлично! Я не был уверен, что нравится девушкам..., —говорит он, почесывая затылок. Внезапно ко мне приходит осознание, что я не единственная, кто в замешательстве.
Чем больше я думаю об этом, тем больше не могу сдержать себя и разражаюсь смехом. Влад смотрит на меня, как потерявшийся щенок, как будто его жизнь зависит от моего согласия.
— Тогда почему... — запинается он, а я хочу только одного — обнять его и осыпать поцелуями.
Как так получается, что этот опытный убийца может быть уверенным и смертоносным в один момент, а в следующий — стать таким робким и неуверенным в себе?
— Я просто поняла, что все делала неправильно, — говорю я ему, опускаясь на одеяло и похлопывая по сиденью рядом с собой. Он садится, его большие и полные любопытства глаза приклеиваются ко мне.
— Что ты имеешь в виду?
— Я сомневалась во всем, что происходило между нами, думала, что, возможно, ты не находишь меня привлекательной или... — я чувствую, как пылают мои щеки, и по какой-то причине мне трудно говорить о том, что я думала, что он не любит женщин, — или что тебе не нравятся женщины, — наконец признаю я.
— Ты... думала... — улыбка появляется на его губах, прежде чем он начинает смеяться. — О, Сиси, если бы ты только знала... — простонал он, приблизив свое лицо к моему. Наши носы соприкасаются, а глаза устраивают свой собственный конкурс взглядов. — Мне нравятся женщины, — прямо заявляет он, — конкретно одна женщина, — поправляет он, и мои губы подрагивают в ответ. — Но я признаю, что являюсь не лучшим человеком в общении с женщинами, поскольку ты единственная, с кем я был рядом очень долгое время.