Смерть – это страх. Страх перестать существовать в этом мире. Страх остаться один на один с болью и одиночеством своего последнего часа. Страх больше никогда не увидеть лиц любимых людей. А ещё смерть – это страх перед тем, другим миром, который будет ждать нас, когда мы в последний раз закроем глаза. Ведь, быть может, в том, ином мире нам придётся заплатить за все наши ошибки! И, с другой стороны, смерть – это страх, что наше тело станет просто неодушевлённым предметом, начнёт разлагаться, превратится в корм для червей. Смерть, таким образом, – это наш страх беспомощности перед лицом неизбежного, с которым мы ничего не способны сделать.
Смерть – это учитель. Жестокий учитель, который спрашивает нас: почему и как мы тратим время своей жизни, которой нам осталось всего ничего? Это учитель, который пробуждает чувства, заставляя заново ощутить каждое мгновение бытия, насладиться каждой его крупицей.
Смерть – учитель равнодушный. Благодаря её урокам мы запоздало, но очень ясно видим, что же было действительно важно в нашей жизни, вот только вернуться назад уже не можем.
И всё же этот учитель милосерден. Он позволяет нам увидеть себя такими, какие мы есть, и затем приводит наше существование к логическому финалу. Смерть говорит нам: в мире нет ничего, что невозможно было бы простить, нет ни одной задачи, которую невозможно было бы разрешить. И потому более всего прочего смерть учит нас быть благодарными.
Смерть – это продолжение. Потому что пространство, которое мы сейчас занимаем, будет затем передано другому человеку. Так проявляется стремление Мироздания сделать наш мир поистине бесконечным и его огромное милосердие. Прикосновение Матери-природы обрывает нашу маленькую жизнь. Но этим же прикосновением начинается нечто новое, наш мир продолжает своё существование. Смерть щедра: она раскрывает пространство, чтобы наша жизнь превратилась в путевой камень на дороге тех, кто станет жить после нас.
Лев Толстой боялся смерти. Он с детства думал о ней и пытался преодолеть свой страх, глядя ему в глаза. В результате родилась повесть «Смерть Ивана Ильича»[42].
Прокурор Иван Ильич, обыкновенный, вполне заурядный человек, начинает ощущать приближение смерти по мере усиления симптомов его болезни. Он думает: «Не может такого быть, чтобы я умер! Это ужасно!» – и не приемлет идеи собственной смерти. Он старается с головой погрузиться в работу, чтобы сбежать от мыслей об этом, но, сколько бы он ни пытался, у него ничего не получается. Он приходит в ярость. Ему становится страшно, и он впадает в ужасную фрустрацию.
«Была жизнь, но теперь она уходит. А я не могу её удержать. Что же будет, когда меня не будет? Ничего не будет. Неужели я действительно должен умереть? Нет, я не могу».
Семья и сослуживцы Ивана Ильича не могут разделить его страданий и одиночества. Напротив, они не только не говорят с ним о том, что он скоро умрёт, но даже делают вид, будто ничего особенного не происходит, так, слегка захворал.
По иронии судьбы, именно это и ранит Ивана Ильича более всего. Ему невыносима ложь окружающих, что он не умирает, а всего лишь немного нездоров, и если он успокоится и станет соблюдать все предписания докторов, то непременно вылечится. Что ещё хуже, близкие люди ждут, что Иван Ильич согласится с этой ложью. И каждый раз он едва ли не кричит им: «Перестаньте мне лгать! Вы же прекрасно знаете, что я умираю. Так прекратите же это враньё, умоляю вас!»
Всегда очень тяжело сказать человеку: «Ты умираешь». Нередко мы считаем, что это слишком жестоко, и поэтому отрицаем смерть и лжём. Но так лишь делаем умирающего более жалким, а смерть – ещё более страшной. В конце концов умирающий, подобно Ивану Ильичу, начинает думать: «Меня никто не понимает, никто не жалеет». А самое печальное, что из-за всей этой лжи он теряет время, которое мог бы потратить на устроение своих дел и прощание с любимыми людьми. Таким образом, стоя перед лицом смерти, он лишается возможности достойно завершить собственную жизнь. Но ведь жизнь и смерть неразделимы! И каждый человек имеет право встретить смерть так, как он считает нужным, и закончить свою жизнь, ощущая любовь и заботу близких.
С другой стороны, порой лишь в самом конце мы осознаём, что поддержка и забота отчаянно необходимы нам не только в жизни, но и при смерти. На пороге вечности, точно так же, как и во время нашего рождения, мы оказываемся полностью в руках других людей. В тяжёлых случаях мы бываем не способны даже поесть, помыться или сходить в туалет без посторонней помощи. Словно вновь превращаемся в новорождённых. Такова участь человека: в рождении и в смерти зависеть от окружающих. Об этом устами Ивана Ильича говорил Толстой: