До автовокзала в Канныне отсюда можно добраться за тридцать минут. В котором часу отбывает последний автобус? Юри искала расписание в телефоне, когда прозвенел будильник, – и одновременно на экране всплыло сообщение:
Тебе жить надоело? Перезвони.
Сердце ушло в пятки, кончики пальцев онемели. Юри, сама того не замечая, начала грызть ногти. Она игнорировала звонки и сообщения, сыпавшиеся на нее уже несколько часов.
«Не бери, нельзя брать…»
Юри поспешно убрала телефон в боковой карман рюкзака, пытаясь угомонить колотящееся сердце. «Вы больше не сможете ко мне прикоснуться. Затеряюсь там, где ваши руки до меня не дотянутся…»
Да почему же не едет автобус? Она топнула ногой. Но на дороге по-прежнему не было ни единой машины.
Проклятая деревня… Когда заходит солнце, все поглощает тьма, словно в призрачном городе. Нет, даже город-призрак живее этого места. Ведь это город…
В их деревне, которая стоит недалеко от прибрежной дороги между Канныном и Чумунчжином[1], едва ли насчитается двадцать семей. Единственное удобство – дешевый магазинчик, расположенный в пятистах метрах от автобусной остановки, ниже по дороге. Лишь яркие огни порта Чумунчжин вдалеке и фонари на судах для ловли кальмаров намекают на то, что здесь тоже живут люди. Но все эти места так далеки…
В деревне же Юри тихо, как в могиле. По большей части здесь живут старики, поэтому свет в домах зажигается рано, а уже в восемь вечера сложно найти хоть один дом с включенным светом… Бросив украдкой взгляд в сторону деревни, Юри увидела, что лишь в их доме горит свет. Только сейчас она поняла, что ушла, оставив включенным фонарь над входной дверью. Вернуться и выключить? Но неизвестно, когда прибудет автобус…
Что ж, ничего страшного – подсветит дорогу маме, когда та будет возвращаться. Пусть это будет последнее проявление заботы с ее стороны. Усилием воли Юри отвернулась. «Не хочу вновь оглядываться назад. Прощай».
С момента своего рождения она еще ни разу не покидала деревню.
В этом месте с приходом осени, когда иссякает летний поток туристов, и до весны стоит только вонь гниющего мусора и рыбы, и дует гулкий ветер, принося с собой песок. И даже летом, когда увеличивается количество машин, направляющихся на пляж, никому нет дела до этой деревни.
Были здесь и такие старики, которые крутились, как могли, открывали лавки и продавали вареную кукурузу туристам в надежде заработать хоть что-то. Но приезжие из города посещали только кафе и ресторанчики, раскрученные в интернете, и ни капли не интересовались небольшим пляжем у этого селения. Тем не менее с приходом холодных ветров запах брошенного людьми мусора достигал и деревни. Людей почти нет, зато вонь стоит невыносимая…
Осознав саму себя и свое положение, Юри смогла понять, что представляют собой ее мать и деревенские жители. И с тех пор она возненавидела эту деревню. Не только старые здания покрываются ржавчиной и разрушаются под воздействием морского ветра. Люди тоже бессильно распадаются, смытые волнами времени.
Каждый раз, когда Юри смотрела на сухие, тонкие, словно грабли, руки и испещренные глубокими морщинами лица стариков, всю их жизнь обдуваемых морским ветром, она вспоминала хитиновые панцири насекомых, которые находила на лесной тропинке в горах позади школы. Тела, которые могут разрушиться в любой момент; души, заключенные в этих телах в ожидании смерти… Она не желает провести так свою жизнь и умереть, лишь потому что родилась здесь; одной этой причины достаточно для побега.
Занервничав, Юри подняла голову и посмотрела в сторону Чумунчжина. На автобус даже намека нет… Она вновь достала телефон и проверила время. 7:47.
Зазвонил телефон. Юри хотела проигнорировать его, но взгляд в итоге скользнул по экрану. Над значком трубки светилось уже опостылевшее ей имя абонента. Юри одолевало желание зашвырнуть телефон подальше, но позволить себе так поступить она не могла. Да и вырубить телефон с концами не представлялось возможным; оставалось лишь дождаться, когда звонок прекратится сам по себе. «Могла ведь закинуть его в черный список… Почему мне не пришло это в голову раньше?» Юри приняла решение отныне относиться спокойно к звонкам, периодически сыпавшимся на телефон.
«Ты рехнулась – сбегать? Как ты смеешь игнорировать мои звонки?» Перед глазами Юри живо предстала картина…
Бок все еще ныл. Оттого ли, что ребра после перелома до сих пор не срослись, воспоминания о том дне отзывались болью в теле при каждом вдохе. Боль усиливалась, стоило ей лишь пошевелиться резче или вдохнуть поглубже. «Могли ли сместиться ребра и повредить кишечник?» Но и это еще не всё. И сейчас на ее ягодицах и бедрах темнели синяки…
1
Чумунчжин находится к северу от г. Каннын, относится к административной единице «