Я отрицательно покачал головой. К своему стыду, я абсолютно ничего не понимал ни в медицине, ни в биологии, хотя отец всегда мечтал, чтобы я пошел по его стопам.
- Производство биоимплантов легких до сих пор находится в стадии разработки. И для меня это означает лишь одно - человек не принадлежал нашему времени! Джонни, я почти уверен, что он пришел к нам из будущего и очень хочу попасть в тот тоннель, чтобы лично все осмотреть! Кроме нас с тобой этим никто заниматься не будет. Мои коллеги в больнице предпочли закрыть глаза на результаты вскрытия. Полиция тоже умыла руки. Но я видел эти импланты... Видел собственными глазами.., - с горечью произнес Шульц, а потом добавил: Скажи, ты пойдешь со мной осматривать тоннель? У меня есть кое-какие знакомства в Нью-Йоркском Метрополитене и мне обещали посодействовать.
- Шутите? Вы предлагаете мне спуститься с вами в метро и расхаживать там ночью по тоннелю, среди кучи крыс? Не понимаю, что вы планируете отыскать? Не машину ли времени? - поинтересовался я, едва сдерживая смех. Наш разговор начал меня забавлять.
- Я не говорил о машине времени, по крайней мере не в привычном ее понимании. Но у меня есть предчувствие, что, если мы туда пойдем, то можем найти что-то очень важное. Я думал, что тебя это заинтересует не меньше, чем меня, но видно я ошибся... Мне казалось, что мы с тобой чем-то похожи..., - Шульц умолк и в лице его отразилось явное разочарование.
Я хотел было объяснить ему свою позицию, но передумал - участвовать в подобной авантюре я точно не собирался. Признаюсь, более благодарного и внимательного слушателя, чем я в детстве, ему трудно было найти. Однако я повзрослел и на место моей природной мечтательности пришел здравый скептицизм.
"Когда-нибудь тяга к тайнам не доведет его до добра," - подумал я, посмотрев на Шульца. Он выглядел абсолютно потерянным, и мне даже стало его жаль. Он не походил на умалишенного... Не знаю, не берусь ставить какие-то диагнозы. Но другого объяснения для всего того, что я услышал, у меня на тот момент не нашлось. Сейчас я понимаю, что должен был, как минимум, задуматься над его словами и, возможно, задержаться и поговорить. Но я этого не сделал. Извинившись, что не смогу быть ему ничем полезным и пообещав как-нибудь перезвонить, я поспешно раскланялся, выскользнул из кабинета и уже через час сидел на своем маленьком балкончике, попивая виски и наблюдая за вереницами огней, пронизывавших город. Как бы странно это ни прозвучало, но шум мегаполиса меня подбадривал и заставлял жить. Казалось, погрузись Нью-Йорк в полную тишину, я собьюсь с его ритма, опущу руки и, как обессиливший путник увязну в трясине. Так я просидел, наверное, до полуночи.
А рано утром мне опять позвонили. Нет, уже не безумный Шульц, а Нэнси Корриген - секретарша моего директора. Она просила прощения, что приходится беспокоить меня в субботнее утро и просила выехать к одному весьма важному клиенту. Хотите верьте, хотите нет, но клиент жил как раз в том самом городке под названием Монро. С ее слов сделка с клиентом из Монро обещала, если и не озолотить нас, то хотя бы добавить пару-тройку миллионов в бюджет компании. Для меня это был тот самый долгожданный шанс, которого я ждал, как мне тогда показалось, всю жизнь. Наконец-то я смогу показать всем чего я стою и, возможно, получу повышение по службе.
Я уже представил, как буду важно восседать в кресле в своем собственном кабинете, но спустившись в гараж, к своему неописуемому ужасу, обнаружил, что мой старенький мерседес подобных амбиций не разделяет и мотор его приказал долго жить. Давно надо было взять новую машину, но я все колебался - она мне была дорога как память об отце. Отец приобрел ее, когда я только пошел в школу, и его сентиментальность к железному коню, думаю, передалась и мне. Поняв, что с машиной договориться не удастся, я побежал на автобусный терминал.
И вот билет из Нью-Йорка в Монро лежал в моем бумажнике. До отправления автобуса оставалось чуть больше часа, и я решил скоротать время в соседнем кафе.
У стойки уже стояло несколько человек, я пристроился в конец очереди и принялся ждать.
- Эй, мистер, у вас случайно не найдется лишнего доллара, - раздался детский голос позади меня.
Я обернулся. Передо мной стоял грязный рыжеволосый мальчуган, лет десяти. Типичный беспризорник, каких в Квинсе немало.
- Так что, мистер, вы дадите мне денег или нет? - повторил наглец.
Я не раз задавался вопросом, почему из всех посетителей кафе он выбрал именно меня. Думаю, он шел за мной еще от банкомата, в котором я снял немного денег в дорогу, а может, увидел, как я расплачиваюсь в кассе терминала. Кто знает? Но тогда я об этом даже не задумался, а беспечно достал из кармана бумажник и хотел уже было отдать завалявшуюся в нем мелочь, как вдруг получил от мальчишки резкий удар по ноге. После чего он в мгновение ока выхватил у меня бумажник, выскочил за дверь и бросился наутек. Я устремился вслед за ним. Бежал он, надо признаться, быстро и каждый раз, когда мне казалось, что я вот-вот ухвачу его за шиворот, он чудесным образом от меня ускользал. Так мы пробежали почти до конца улицы, до перекрестка оставалось метров двести, не больше. Я был уверен, что он свернет в один из дворов, но воришка неожиданно обернулся, посмотрел на меня и решительно бросился через проезжую часть, на другую сторону улицы, ловко маневрируя между гудящими машинами. Оставить погоню и сдаться означало отказаться от поездки и упустить свой шанс. Нэнси Корриган без труда бы нашла кому меня заменить. Я мог поспорить, что от такой возможности не отказался бы ни один из наших сотрудников. И я, как последний дурак, ринулся вслед за маленьким негодяем, упиваясь мечтой о том, как я наконец-то его настигну, надаю заслуженных тумаков, после чего сяду в автобус и укачу на встречу. Но жизнь, как вы, думаю, уже догадались, распорядилась за меня. Я не добежал и до середины дороги, как услышал пронзительный скрип тормозов и увидел испуганную гримасу на лице водителя, несущегося на меня такси.