У. ОДЕН
ИСКУШЕНИЯ
Искушение первое
Стыдясь стать баловнем своей печали,
Он в банду буйных выдумок вступил,
Где дар его чудесный все признали,
Избрав главой юно-воздушных сил.
Он голод превращал в пиры латыни
И асимметрию проспектов - в парк.
Подобное польщенной герцогине
К нему являлось одиночество во мрак.
Когда же в помыслах бывал он прост,
Ночь шла за ним, как дикий зверь пыхтя.
И - Вор - вослед ему кричали двери.
Но Истина предстала во весь рост -
Он в панике приник к великой вере,
И сжался, как от окрика, дитя.
Искушение второе
Книг этих безмятежные ряды
Как будто бы и впрямь существовали -
Он отшвырнул соперников труды
И застучал по лестничной спирали.
Потом вскричал, клонясь на парапет:
"О, Вечное Ничто и страсть без края,
Освободи того, кто совершенства свет
Познал сейчас, с Тобой отождествляя".
И камня немудреное томленье
Он ощущал дрожащею рукой,
Как приз ему за подвиг восхожденья,
Как обещание, что плоть угомонится
И обретет, страдалица, покой.
И в лестничный проем нырнул - разбиться.
Искушение третье
Он принцев изучал, походку их и стать,
Что дети говорят, о чем судачат жены,
Могилы в сердце он разрыл - познать,
Какие там не писаны законы.
И неохотно заключил: "Всё врут
Любители помудрствовать лукаво,
И к ближнему любовь - причина смут,
И песнь жалости - бесовская забава".
И пред судьбой склонился так, что вскоре,
Он тварям всем стал любящим Отцом,
Пока не встретил как-то в коридоре
В кошмарном сне, в полночном вздоре,
Видение с искривленным лицом,
Его лицом, стенавшее: "О, горе!"