Кровь бросилась ей в голову. Хутулун можно было сколько угодно называть развратницей, перепробовавшей всех своих воинов. Но подобная мерзость была непредставима.
И об ее отце! Ярость заставила руку дрогнуть, меч скользнул, а сабля полоснула ее по плечу. Хутулун не почувствовала боли - кольчуга защитила, хотя наплечник был разбит. Новый удар сумм был отбит Абтакулом, впервые вырвавшимся вперед.
Противник развернул коня, Хутулун, не обращая внимания на окрик Абтакула, ринулась следом, ей преградили путь несколько копейщиков, она принялась рубить их, но на смену им приходили другие, по-иному вооруженные.
Что-то менялось в поле. Что-то неуловимо менялось. Это чувствовалось еще до того, как затрубили отход.
Но почему? Зачем? Они же побеждают!
Подъехал гонец.
- Тутуга! Тутуга привел свое войско! Хан велел отходить.
Но слова не доходили до ее слуха. Она должна была зарубить того человека, что выкрикнул другие слова, иначе они будут звучать в ее памяти вечно.
Она продолжала рубиться до тех пор, пока булава не обрушилась на ее шлем, и она не обвисла в седле.
С поля боя ее вывез Абтакул. К счастью, кость не была пробита - видно, крепкие черепа у детей Хайду! А вот рана в плече не была такой легкой, как показалось вначале, пришлось ею заняться.
Пока Абтакул накладывал на рану мазь и перевязывал ей плечо, в шатер Хутулун пришел Урус и рассказал, что случилось. Тутуга бросил в бой всех своих людей, чтобы спасти внука императора. Они дрались, пока Каммала не бежал за Селенгу. Тогда и Тутуга отступил туда в полном боевом порядке.
В этой ситуации Хайду-хан велел прекратить наступление. Юаньскому войску нанесено поражение, Каммала попадет в немилость. Этого достаточно. Урус хотел было уйти, но Хутулун подняла руку, чтоб задержать его. Поморщилась от боли.
- Погоди. Тебе, верно, донесли, из-за чего я взбесилась.
- Ну... - Урус опустил глаза.
- Что, и вправду ходят такие слухи?
Урус тяжело вздохнул.
- Те слухи распускают наши враги, ты же понимаешь. У нас никто не верит.
- Но это повторяют.
Урус молча кивнул, потом вышел. Ему не хотелось переживать вспышку гнева сестры.
Но никакой вспышки не следует. Голова болит, но мысли прояснились. Теперь она понимает стремление отца выдать ее замуж. Только так он мог пресечь грязные слухи. И вся эта интрига с ее мнимыми посланниками была затеяна не только, чтобы Хайду мог заполучить Иран под свое крыло. То есть Хайду этого хотел... но это была не единственная причина. И может быть, не главная.
Понимает она теперь и причину отцовского гнева. Она считала его коварным и безжалостным. А ведь он даже не решился сказать ей то, о чем все шептались за ее спиной.
- Абтакул.
Похоже, он пропустил весь ее разговор с братом мимо ушей. Слишком занят был перевязкой. Или сделал вид, что пропустил, за что ему спасибо.
Он поднял голову.
- Абтакул, ты женишься на мне?
Противник повержен и, признав свое поражение, проходит под рукой девушки. Из-за ее высокого роста ему даже не приходится нагибаться. Потом она начинает свой победный проход по кругу.
- Ай-Ярук! - радостно кричат зрители.
Она идет, широко раскинув руки. Так положено победителю - словно бы парить, как великая птица Гаруда. Перед поединком она сняла шапку, ее рыжие волосы падают на плечи. Это еще больше радует зрителей.
"Все наши дети рыжие", - сказал когда-то Покоритель Вселенной, сказители передают это из поколения в поколение. Но после череды поколений волосы у чингизидов потемнели. И вот - первое дитя Хайду-хана, хоть и девочка, вновь родилось с рыжими волосами. Как будто благословение великого предка коснулось потомков Угэдея.
И кто бы стал это отрицать? Хайду был младшим сыном одного из младших сыновей Угэдея. Никто не ждал от него возвышения, скорее уж ждали, что он рано сгинет в бедности и безвестности. Но он стал великим воином степи, князем среди князей. И снова ждали его падения, когда в великой войне между братьями - Хубилаем и Арик-Бугой, Хайду принял сторону последнего, Арик-Буга же проиграл войну. И вот, взгляните на него - он сидит на почетном месте, рядом с супругой своей Деренчин-хатун, не князь уже, но хан, почитаемый всей Монголией. Ибо этот надом устроен, чтобы отметить прибытие особо ценного пленника.
На сей раз Хайду одержал победу даже не силой оружия. Хубилай послал против него сына своего Нумугана, младшего сына императрицы Чаби, любимца матери. Но собственные полководцы, в которых также текла кровь Чингиза, устали от надменности императорского сына, и выдали его Хайду.