– Не ваше дело!
Леймюнкери прикусила губу и спрятала лицо под черной вуалью. Она чувствовала себя униженной и разоблаченной. Встреча уже не радовала ее. Задохнувшись от обиды, она торопливо подошла к окну и жадно глотнула воздух. Ей не верилось, что земная жизнь подошла к концу, где-то там, по ту сторону ночи остались и хор цыган, и пьяный купчик, храпящий в дешевом нумере…
Леймюнкери вздрогнула. Она вдруг увидела сизую физиономию купца Третьей гильдии Гаврилы Карасева, который своим обликом чем-то напоминал «Гуртала» – примитива из планетарного заповедника «Гепар.Сульф», и ей стало страшно. Она закрыла глаза, но образ Гаврилы не пропадал, а только скалил белые зубы и беззвучно гоготал. Это был уже не купец, а самый настоящий монстр, покрытый толстой фибрионовой чешуей. Он грубо рвался из глубин насильно забытого прошлого, возвращая ее к последним дням работы в заповеднике, к отчаянной борьбе с Центром Координации, завершившейся полным провалом…
…Это было цепью случайностей. Катастрофа готовилась давно, почти с самого основания заповедника «Гепар.Сульф».
Когда Леймюнкери приняла лабораторию анализа палеоинформации, на всем лежал отпечаток запущенности и дезорганизации. Она была удивлена: крупный научный центр, имевший стратегическое значение, снабжался устаревшей аппаратурой, произведенной в глухой провинции. Но самую печальную картину представляло подопытное стадо гурталов – дикое, вымирающее. Постоянная нехватка пищевых капсул и плохой медицинский контроль способствовали вспышкам эпидемий, снизивших численность популяции до критического уровня.
Леймюнкери надеялась вернуть заповеднику былой престиж. Были смонтированы новые кормораздаточные автоматы, загнанное в силовые клетки стадо гурталов работало на пределе возможностей, и поступавшая с «Тиниуса» палеоинформация контролировалась в режиме полного насыщения.
Но достигнутое с трудом плато стабильности оказалось непрочным. Через три года почти вышла из строя линия силового заграждения. Почувствовав свободу, гурталы грабили склады пищевых капсул. Леймюнкери понимала, что, опустошив холодильные камеры, голодная орда двинется к лабораториям экспресс-анализа. Озверевших мутантов уже ничто не остановит.
Леймюнкери обратилась за помощью. Началась затяжная бюрократическая борьба с Центром координации, который вместо оборудования заваливал «Гепар.Сульф» бесполезными инструкциями.
В начале 596 года Взрывающегося Тысячелетия угроза разрушения стала неотвратимой. В отчаянии Леймюнкери пошла на рискованный шаг. Минуя каналы Центра координации, она обратилась в Службу катастроф, надеясь, что прогнозисты помогут заповеднику. Центр координации разразился угрозами. Руководству заповедника вменили в вину дезорганизацию научной работы, попустительство «разложившимся элементам, преступный срыв контроля палеоинформации.
Это была ловушка, сотканная из демагогии. Только Леймюнкери знала, какой ценой удавалось обрабатывать возраставший поток информации и тестировать его с помощью неуправляемого стада. Чиновникам, однако, мерещились коварные заговоры, тайная обработка сознания. Лидеры элитной пленки игнорировали любые аргументы, в том числе ссылки на элементарные законы биопрограммирования.
Жизнь в заповеднике стала невыносимой. Гурталы наступали, и самому последнему роботу-раздатчику было ясно, что «Гепар.Сульф» переживает последние дни.
Лишенная поддержки, Леймюнкери полностью утратила чувство реальности. Вопреки логике событий она отказывалась признать себя побежденной, судорожно цеплялась за пост, погубивший немало талантливых контактологов. Она была готова идти на любой риск, самое безрассудное предприятие. Именно тогда она разрешила зоопсихологу Наомортане осуществить рискованную вылазку.
Формально предложение Наомортаны было научно обоснованным. Многие годы зоопсихолог работала с гурталами и добилась больших результатов. Во время профилактических пауз Наомортана облачалась в легкий скафандр и бесстрашно шла в зону биоконтроля, где обитали забитые потомки протоцивилизации. Там на правах «нейтралитета и полного доверия», шаг за шагом преодолевая барьер отчуждения, она изучала формы разумного поведения примитивов. Это был нелегкий путь, но главное было достигнуто. Ей удалось доказать, что внутригрупповые отношения в стаде более совершенны, чем те, что были выявлены официальной экспертной комиссией. Новые данные, однако, замалчивались Центром координации, не заинтересованным в закрытии «Гепар. Сульф». Теперь, когда над заповедником нависла угроза, Наомортана решила практически доказать, что гуманное и честное отношение к мутантам способно без устрашающей техники управлять поведением стада.