Я должна быть напугана. Я должна плакать. Я должна царапать его спину и кричать на него. Я должна делать абсолютно все, чтобы убраться отсюда. Я должна была чувствовать что угодно, кроме жуткого спокойствия и пустоты в груди. Должна была, но не чувствовала.
Что, если Кэм был прав? Что, если я была просто жалкой маленькой девочкой, которая ничего не знала? Я не заслуживала счастья. Я заслуживала того, что меня ожидало.
— Где мы? — Я проигнорировала его замечание и посмотрела на океан.
— Мексика, моя королева. — Его губы приподнялись в уголках от удовольствия.
— Что случилось с Орландо? — спросила я. Перед тем как Кэм душил меня, последнее, что я помню, это как он сказал, что Орландо у меня на хвосте.
— Здесь ты в безопасности. Никто не знает, где мы находимся. На самом деле, главный город находится в паре часов езды на машине.
Я взглянул на ключи, лежащие на стойке рядом с кухонной раковиной.
— Даже не думай об этом. — Он подошел ко мне. Его грозные глаза впились в меня, заставляя меня чувствовать себя тем меньше, чем ближе он подходил.
— Ты не должна покидать этот дом без меня. Никогда. Даже на улицу не выйдешь, чтобы подышать воздухом. Ты моя, и я единственный, кто может тебя защитить.
— Это совершенно неразумно с твоей стороны ожидать, что я останусь в этой палящей жаре без всякого облегчения. Нам обоим нужно быть ближе к берегу, чтобы освежиться. Разве ты не можешь просто позволить мне спуститься к берегу и искупаться? Ты можешь буквально видеть меня все время. — Я указала на дверь, которая выходила на берег, когда она была открыта. — Если мне придется сидеть в этом душном, жарком доме, клянусь, я задохнусь. Мне нужен какой-то перерыв, если я хочу выжить в этих условиях конца света.
— Ладно. — Он надулся и бросил в меня тарелку с яичницей.
На вкус они были как кожа. Кожа. О боже.
Запах кожи и виски доносился до моего носа, как мягкое напоминание о той жизни, которая могла бы у меня быть. О той жизни, которая у меня была. Самое ужасное, что у меня не было возможности сказать ему, что я его люблю. Мне так хотелось сказать ему об этом, когда я уезжала перед свадьбой. Вместо этого мы задержались в дверях. Я почувствовала, что он тоже хочет что-то сказать, но он поторопил меня и пообещал, что увидит меня, когда я закончу.
Он обещал. Обещания похожи на гранаты. Снаружи они выглядят просто, но когда их раскрываешь, они оказываются полны семян и дырочек.
Я откусила несколько кусочков яиц и попыталась их проглотить. Сколько сейчас времени и сколько пива он выпил? Судя по тому, как его качало, он явно выпил не одну. Он открыл телефон и начал набирать номер.
— Похоже, правила распространяются только на одного человека, — пробормотала я себе под нос, пока он листал свой телефон и думал, как бы его украсть.
Я почувствовала, как он споткнулся позади меня. Его рука потянула меня за волосы. Если бы он дернул еще хоть на дюйм, я бы свалилась с табурета, на котором сидела за кухонной стойкой.
— Скажи это еще раз.
— Я просто хотела узнать, есть ли у меня какая-нибудь одежда, чтобы переодеться. Мне нужен купальник и несколько разных рубашек и брюк. И мне очень нужно нижнее белье.
— Я еду в город. Я принесу тебе эти вещи.
— Ты достаточно трезв, чтобы ехать? — спросила я. Мне не хотелось настаивать на этом, но я подумала, что если он позволит мне пойти с ним, то я смогу как-то предупредить кого-нибудь о том, что меня похитили.
Когда мы были вместе, он никогда особо не пил. Он выпивал несколько бутылок пива с ребятами после работы, но всегда говорил, что ему нужен ясный ум, чтобы отслеживать инвентаризацию и платежи. Я предполагаю, что он не справился с этим, когда Томми взял на себя ответственность.
— Со мной все будет в порядке. — Он хмыкнул и отпустил мои волосы, а моя голова дернулась вперед, в беспорядок яиц на прилавке.
Я была на дне.
В моих отношениях с Кэмом никогда не было любви. Любовь — это нечто большее. Это когда меня привозили домой, чтобы познакомить с семьей, когда я чувствовала, что меня включают в семью и принимают. Это близость послекоитального душа, нежность после секса, украденные поцелуи. Это уютно устроиться с хорошей книгой и заниматься любовью под одеялом. Любовь была состраданием и добротой, прибежищем безопасности и защищенности.
Когда мои пальцы инстинктивно потянулись к ожерелью, я поняла, что нашла свой настоящий дом с Джулианом.
Это был мой шанс на настоящую жизнь, шанс вкусить истинную суть существования. Если бы я умерла, вкусив хотя бы намек на то, что значит быть живой с Джулианом, я бы ни о чем не жалела. Все лучше, чем оказаться в ловушке с жестоким человеком, застрять в порочном круге мучений и терзаний. Я хотела процветать рядом с Джулианом. В глубине души я знала, что с ним я в безопасности и что он защитит меня от любой беды. В мыслях я представляла, как мы живем на скалах в Ла-Джолле, наше убежище освещается мерцанием свечей, а разбивающиеся волны под нами - наша симфония. Кэм никогда не смог бы проникнуть в это священное место, и я была бы в полной, безоговорочной безопасности.
Голод исчез, и я рассеянно очистила тарелку и убрала ее. Все было точно так же, как и в нашей квартире пять лет назад. Бросив взгляд на свою одежду, я заметила, что на мне только футболка большого размера.
Нет, нет, нет. Это будет моей смертью. Чтобы меня трогали, когда я даже не в сознании? Мне тошнило. Я посмотрела вниз, мои руки неконтролируемо дрожали. Ноги грозили подкоситься.
— У нас был секс, Кэмерон? — робко спросила я.
— Я хотел, но кажется, у твоей дурацкой вагины месячные. Я купил тебе немного этих девчачьих штучек перед тем, как мы пересекли границу. И сейчас возьму еще в магазине.
Кэмерон убил много людей, но больше всего его отвращала менструация. Ему казалось странным, что у женщин каждый месяц идет кровь. Кровь была символом смерти, поэтому заниматься сексом было как-то неправильно. Для меня это всегда была лучшая неделя месяца. Это означало, что я ничего ему не должна. Я молча поблагодарила свое тело за то, что оно спасло мне жизнь.
— Я ухожу. Даже не думай о побеге, — прорычал он и вышел из дома.
Я вернулась в спальню и рухнула на кровать. На стене за столбиком кровати ногтями я нацарапала единственную метку. Я хотел использовать его для подсчета дней, которые я проведу здесь. Перевернувшись на спину, я уставилась в потолок, позволяя теплу проникать в мои кости.
ГЛАВА 28
Настоящее
Она ушла. Мне казалось, что мою душу вырвали из моего тела. Кристиан позвонил, чтобы сказать мне, что она так и не добралась до своей машины после свадьбы. Я все сделал правильно. Я уважал ее желания, не последовав за ней на свадьбу, но я понял, что что-то не так, когда GPS на Corvette не сработал. Звонок Кристиана только подтвердил то, что я чувствовал.
— Босс, мы собираемся найти ее, — сказал Кристиан по телефону.
— Она ушла. Он забрал ее! Я закричал.