Злобный король (ЛП)

Вместо этого я начал поиск. Сначала я проверил ее руки, проведя пальцами по тыльной стороне, а затем по запястьям. Кожа была гладкой и безупречной.

Мой брат спрятал маячок в руке своей одержимости, прямо там, на обратной стороне, а бедняжка Мэллори ничего не заметила, но тогда она еще не принадлежала нашему миру. София явно знала о трекере и могла выразить недовольство, если бы его захотели вживить в такое неприглядное место.

— Ты не облегчаешь себе задачу, София, – пробормотал я, опуская руки вниз по ее ногам и надавливая на кожу по мере продвижения. Маячок нельзя было вшивать куда попало; некоторые места были лучше, чем другие.

— Ты хочешь сказать, что я не облегчаю задачу тебе, – указала она. Ее лицо отвернулось от земли и темные глаза уставились на меня.

Я мрачно усмехнулся.

— Не понимаю, о чем ты. Я наслаждаюсь каждой секундой.

— Пошел ты.

Я вернул руку к ее заднице. Она как магнит притягивала меня. Черт, у нее было идеальное тело. Ее круглая попка извивалась в воздухе, и я не смог удержаться, чтобы не шлепнуть ее.

— Следи за языком, – цокнул я, просто чтобы позлить ее, и переместил руку на другую сторону.

Ее темные глаза смотрели на меня, обещая убийство. Моя рука с силой опустилась на вторую ягодицу, окрашивая ее кожу в розовый цвет, заметный даже через колготки.

— Маячок?

— Не понимаю, о чем ты.

— Неправильный ответ. – Я подкрепил свои слова новыми шлепками. — Отпечаток моей руки на твоей коже выглядит довольно красным.

— Гори в аду.

Она пыхтела, как после бега, причем сильнее, чем когда убегала от меня. Интересно.

— О, я планирую, но не сейчас. Может быть, возьму тебя с собой. – Я наклонился вперед, чтобы сказать следующие слова прямо ей в ухо. — Где маячок? Не притворяйся, что не знаешь, если только тебе не нравится, что я трогаю твою задницу.

Я положил руку на округлость ее ягодиц. Ее киска была так чертовски близко, всего в нескольких сантиметрах, и я мог засунуть пальцы в нее. Я провел кончиками вверх и вниз по прикрытой трусиками расщелине.

Она дернулась, как будто я ее ущипнул. Ее ноздри снова раздулись, а в глазах появилась темная ненависть и та крошечная, почти невидимая искорка, которая всегда присутствовала, когда она смотрела на меня. Однако в ее глазах было что-то такое, чего не было до того, как я отшлепал. Любопытство.

Я почувствовал, что становлюсь твердым, несмотря на влажную джинсовую ткань, давящую на мою промежность. Сейчас было не время для этого.

— Мечтай дальше, Николай, – сказала она наконец, и от раздражения ее прелестная челюсть сжалась.

Я закончил ощупывать ее лодыжки, ничего не обнаружив.

— Я не мечтаю. Я планирую.

Заставляя себя игнорировать ее интригующую реакцию на беспомощное положение и шлепки, я перебрался через нее, опустив колени по обе стороны от ее тела. Отвел ее мокрые волосы в сторону и ощупал плечи и шею. Она напряглась, и ее плечи прижались к линии роста волос, когда я ощупал правую сторону. Джекпот.

Я наклонился и пробормотал ей в ухо.

— Не стоит делать всё таким чертовски очевидным. Из тебя получился бы ужасный шпион, или, может быть, ты просто отчаянно хочешь остаться со мной, – сказал я, проводя пальцем по крошечной твердой точке за ее правым ухом, довольный тон смягчил мои слова. — Так вот где стоит штамп владельца. Приятно знать.

— Ты все такой же неадекватный, как и тогда, когда мы встретились, – обвинила она.

Я рассмеялся.

— Ты так говоришь только потому, что в последнее время мы мало времени проводили вместе. Я намного, намного хуже, – пообещал я ей. — Держись. Сейчас будет больно. – Я поднес нож к ее коже. — Один.. два…

Я сделал неглубокий надрез на счет «два», прежде чем она успела нагнать на себя еще больше страха.

Она злобно выругалась, когда я вынул маячок и разгладил крошечный лоскут кожи.

— Ты сделала это намного сложнее, чем нужно было, – заметил я, положив руку на ее задницу. Я не мог перестать прикасаться к ней. Я хотел поглотить эту женщину – всегда хотел – но время было не на моей стороне. Мы должны были двигаться.

— Пошел ты, – пробормотала София, словно это была мантра, отгоняющая зло.

Однако против меня она не действовала.

— Может быть, позже, lastochka, если у нас будет время⁴. Но не волнуйся. Я не скажу дорогому папочке, что тебе нравится быть связанной и отшлепанной.

— Я тебя ненавижу, – огрызнулась она.

— Тогда быть тобой – отстой, потому что ты застряла со мной. Вставай. Мы уходим.

Я потерял счет тому, сколько мы прошли в тот день. За пределами Трентона леса не были особенно густыми. Комплекс Де Санктисов находился в мертвой зоне, вокруг него располагались лишь небольшие городки. Трентон, расположенный к западу, был самым густонаселенным районом. Несмотря на это, мы держались вдали от цивилизации, скрываясь в густой зелени. В лесу я всегда чувствовал себя как дома, в отличие от города.

Наступила ночь, пока я тащил Софию через лес за собой. Теперь ее руки были связаны впереди, а чтобы она не закричала, если ей покажется, что в лесу ходят другие люди, я вставил ей в рот еще один кляп из мягкого хлопка, оторванного от моей футболки.

Весь последний час она была тихой.

Когда стало слишком темно, чтобы идти дальше, я повел ее вниз, в затененный переход под мостом. Дорога наверху была больше, чем те, к которым мы приближались до сих пор. София оживилась, когда увидела проезжающие высоко над нами машины. Затем заметила мою ухмылку и нахмурилась.

— Говорят, надежда умирает последней, – поддразнил я, сталкивая ее за собой вниз с небольшого холма в канаву. Воняло сточной водой и мочой.

— Здесь мы будем спать. Уверен, что это не совсем соответствует твоим стандартам, но так мы сможем укрыться от ветра.

Я потянул за края ее кляпа.

— Закричишь или пожалуешься, и я верну его на место, – строго сказал я ей, прежде чем стянуть кляп.

— Ты долбаный псих, – выплюнула она в гневе, тут же проигнорировав мое предупреждение.

Я хмыкнул и поднес большой палец к ее рту, проводя им по пухлым губам и возвращая кровь обратно.

— Не могу сказать, что я тебя не предупреждал.

Я поднял руку с кляпом.

— Нет, остановись, не надевай его. Я буду молчать, – взмолилась она. Возможно, мысль о том, чтобы просидеть всю ночь с набитым сухой тканью ртом, была слишком невыносима.

Я поднял бровь, глядя на нее.

— Правда? Ты будешь вести себя хорошо?

Она кивнула.

Я потянул за веревку, которой привязал ее к себе.

— Скажи это и заставь меня поверить.

— Я буду вести себя хорошо, – процедила она сквозь зубы.

— Ты будешь хорошей девочкой для меня.

Я терпеливо ждал.

— Ты будешь хорошей девочкой для меня, – повторила она слово в слово.

Я усмехнулся.

— Попробуй еще раз, и на этот раз постарайся, потому что я не вижу причин, по которым это не должно вернуться обратно в твой маленький умный ротик.