Я являюсь одним из лучших, когда дело доходит до поиска кого-то, и планирую использовать свой талант, чтобы найти эту женщину. Мне просто нужно проверить окрестности на наличие камер видеонаблюдения, подключиться к их сети и найти одну из них. После этого быстрое распознавание лица приведет меня прямо к ней.
Я решаю подождать десять минут, надеясь, что мне не придется выслеживать ее, и, сидя в студии, ловлю себя на том, что прислушиваюсь к шагам.
Когда становится ясно, что сегодня она не придет, я уже собираюсь встать, но тут мое внимание привлекает внезапное движение.
Увидев свою неуловимую танцовщицу, я расплываюсь в улыбке, но продолжаю сидеть неподвижно.
Она меня не замечает, и я смотрю, как она подключает свой телефон к колонкам. Когда начинается песня, девушка подходит к зеркалам, расположенным от пола до потолка и занимающим всю стену.
Она некоторое время смотрит на свое отражение, а затем начинает двигаться.
Я узнаю эту песню, потому что являюсь большим поклонником Hans Zimmer. Эту песню он записал с Bastille. Когда она вышла, я слушал ее бесконечное количество раз.
Женщина, которой удалось завладеть моим вниманием, движется так, словно она – легкий ветерок в открытом поле.
Мой телефон начинает вибрировать, и я быстро отклоняю вызов, после чего выключаю устройство. Не хочу, чтобы меня отвлекали. Я ждал этого выступления больше недели.
Когда темп песни ускоряется, она словно хватается за воздух. Ее лицо отражает такое количество эмоций, что у меня дух захватывает.
Господи, она чертовски умопомрачительно красива.
Сильное чувство закрадывается в мою грудь, и я с абсолютной уверенностью понимаю, что хочу узнать все об этой женщине.
Хочу проводить бесконечные часы, разговаривая с ней.
Хочу изучить ее тело своим языком и руками.
Хочу трахать ее до тех пор, пока у нее не перехватит дыхание и она не начнет умолять о глотке воздуха.
Она кружится в танце, когда замечает меня, и чуть не теряет равновесие, внезапно останавливаясь.
В предыдущие разы она продолжала танцевать для меня, но сегодня вечером лишь смотрит на меня, в то время как ее грудь вздымается от учащенного дыхания.
Я медленно встаю и с каждым шагом к центру зала, где стоит она, чувствую, как напряжение между нами усиливается.
Подойдя к ней, она запрокидывает голову и, приоткрыв губы, смотрит на меня.
Я поднимаю руку, и когда провожу кончиками пальцев по изгибу ее подбородка, во мне вспыхивает сильный поток влечения.
Я вижу, как то же самое желание, которое течет по моим венам, отражается в ее серых глазах, поэтому опускаю голову, пока не чувствую ее горячее дыхание на своих губах.
— Где ты была? — Спрашиваю я низким и требовательным тоном.
— Я была занята, — бормочет она, словно застряла в трансе.
— Хм... — Наклоняюсь я ближе и глубоко вдыхаю ее естественный аромат. — Так вот как ты будешь пахнуть после того, как я тебя трахну?
Вырвавшийся смех у этой женщины – последняя реакция, которую я ожидал услышать на свой вопрос. Она отстраняется и, качая головой, говорит:
— Вау. Аааа ... хорошо.
Подойдя к своему телефону, она отключает его и направляется к двери.
Я бросаюсь за ней и, схватив за бицепс, не даю снова сбежать от меня.
На ее лице появляется удивление, когда она снова смотрит на меня.
— Мне нужно идти.
Не да ей желаемого, я привлекаю ее ближе и спрашиваю.:
— Как тебя зовут?
Она снова качает головой.
— Я не назову тебе своего имени.
От ее отказа по моим венам разливается жар, и прежде чем я успеваю все переосмыслить, поднимаю вторую руку к ее шее и прижимаюсь своими губами к ее.
Я ожидал, что она будет сопротивляться, но сильно ошибся. Моя черноволосая красавица вызывает во мне такую страсть, которой я не испытывал ни с одной другой женщиной. Поцелуй, который начался как незапланированный, превратился в грязный и жадный за долю секунды.
Она целуется так же, как танцует. Это не идеально, и я не могу предугадать ее следующий ход, потому что это чертовски дико.
Ее руки оказываются между нами, и пока одна ласкает мою грудь, другая через ткань брюк обхватывает мой твердый член. Она, блять, сжимает его до тех пор, пока из меня не вырывается стон, отчего у меня не особо получается устоять перед желанием толкнуться в ее руку.
Господи. Я хочу ее так чертовски сильно.
Обычно я, по крайней мере, знаю имя женщины, прежде чем трахну ее, но сейчас мне на это наплевать.
Как только я хватаюсь за пояс ее облегающих шорт, чтобы сорвать их с ее тела, она отстраняется. И, не успеваю я сделать столь необходимый вдох, как она вылетает из студии, словно испуганный кролик.
Проходит еще одна драгоценная секунда, после чего я срываюсь с места и бросаюсь за ней в погоню, и, выскочив в коридор, успеваю увидеть, как она исчезает за углом.
Я мчусь за женщиной, которая играет в игру, которую планирую выиграть, но когда добегаю до угла, коридор, в который она выбежала, пуст.
Куда, черт возьми, она подевалась?
Не сдаваясь так просто, я начинаю искать ее, заглядывая в подсобные помещения, раздевалки и уборные.
Дойдя до актового зала, я с замиранием сердца понимаю, что ей удалось сбежать от меня.
Лишь на этот раз.
Клянусь, в следующий раз, когда увижу ее, я затащу ее задницу в один из кабинетов, и запру дверь, чтобы она не смогла сбежать.
Я слышу звук пылесоса, доносящийся из актового зала, и, развернувшись, направляюсь к выходу, чтобы вернуть свою задницу домой. Я проверю все камеры видеонаблюдения в округе. Одна из них наверняка засекла ее, и теперь выследить ее будет так же просто, как отобрать конфету у ребенка.
Глава 5
Иден
Господи, о чем я только думала?
Точно, я не думала. В этом-то и проблема.
Как и в другие разы, когда я видела Дарио, я была практически загипнотизирована этим мужчиной. Исходящее от него притяжение невозможно игнорировать.
Как только он прикоснулся ко мне, я осознала, что мне будет сложно отказать ему в чем-либо. А когда он поцеловал меня, меня охватило жгучее желание.
Святые угодники, я была ужасно потрясена.
Если я не буду осторожна, то быстро влюблюсь в своего босса, а это будет катастрофой. Такие люди, как он, не общаются с такими, как я. Его вид использует мой, чтобы взобраться на вершину, а потом, когда мы им больше не нужны, от нас просто избавляются, как от какого-то мусора.
И все же.