Я стону. Он чертовски прав. Я знаю, что это так. Я растерян. Я все еще ищу Тесс. Мне просто нужно увидеть ее хоть раз. Если она здесь, я знаю, она будет ждать меня после игры. И если она подождет меня, я знаю, что смогу сказать то, что мне нужно. Я больше не могу сдерживаться.
Я проталкиваюсь мимо него вдоль скамейки запасных, направляясь в раздевалку. Болельщики вокруг нас все еще кричат, пытаясь привлечь мое внимание. Я отключаюсь от всего этого. Белый шум.
Уолш следует за мной по пятам, когда мы направляемся в раздевалку. Я даже не успеваю дойти до своего шкафчика, как Салли настигает меня.
— Чувак, что с тобой сегодня? — спрашивает он, по его лицу стекает пот.
— Я работаю над этим, — отвечаю я, обходя его и бросая шлем на скамейку запасных.
— Это на тебя не похоже. Я понял, что что-то не так еще во время разминки.
Карлссон, сидящий рядом с ним и жующий батончик мюсли, бросает на меня взгляд. Он тоже волнуется. Я вижу это по его лицу.
— Ребята, у меня просто не задался день, — говорю я, хватаясь за бутылку с водой. — Боже, можно подумать, я там пытаюсь играть с молотком для крокета.
— У тебя не бывает неудачных дней, — мягко говорит Карлссон.
— Ну, значит, пришло время, да? — говорю я, вскакивая на ноги. — Так что, может быть, вы все окажете мне гребаную услугу?
Не дожидаясь их ответов, я проталкиваюсь мимо Салли и направляюсь через раздевалку в физкультурный зал. Мои глаза быстро осматриваются, останавливаясь на цели.
— Док, — зову я, все еще сжимая в кулаке бутылку с водой, словно пытаясь ее задушить.
Ее не было здесь раньше, иначе я бы сразу перешел к делу. А когда она все-таки появилась, то избегала меня как чумы, держась на дальнем конце скамейки. Я чувствовал, как ее глаза следят за мной, когда я выходил на лед. Моя паника усиливалась с каждым ее многозначительным взглядом, направленным в противоположную сторону. Да, она что-то знает.
Теперь она оборачивается, ее руки полны бананов. Она бросает один взгляд на мое лицо, и ее улыбка исчезает. Затем она качает головой, пытаясь проскользнуть мимо меня.
— Лэнгли, просто не надо, ладно?
— Эй… подожди, — говорю я, хватая ее за руку, когда она пытается пройти мимо.
Она замирает, переводя взгляд с моего потного лица на то место, где я держу ее за руку.
— Убери от меня свою руку, Райан, — говорит она. — Или потеряешь ее.
Я убираю руку и делаю шаг назад.
— Она здесь?
— Райан...
— Что-то, черт возьми, не так, — говорю я хриплым голосом. — Я чувствую это всем своим существом. Ты продолжаешь наблюдать за мной, но не смотришь на меня. Я начинаю сходить с ума. Она должна быть здесь, но ее здесь нет... да?
Она смотрит на меня снизу вверх, на ее лице страдание.
— Райан, она не придет. Я думаю, ей просто нужно побыть одной. Сегодня она останется у меня. Просто дай ей свободу, ладно?
Мое сердце, блять, останавливается.
— Подожди, что, черт возьми, случилось?
Она стонет, отворачиваясь.
— Райан…
— Я люблю ее, Рейчел. Я влюблен в нее, и, думаю, она тоже любит меня. Я не могу дышать, не могу, черт возьми, думать, потому что мне так сильно нужно ей это сказать.
Она поворачивается ко мне лицом, и, клянусь, я вижу, как в ее глазах пляшет огонек страха.
— Райан, не надо, — она хватает меня за потное запястье. — Пожалуйста, не говори ей, — говорит она со слезами на глазах. — Не сейчас. Не так. Пожалуйста. Из-за тебя ей будет еще тяжелее это сделать.
— Что ей будет тяжелее сделать? — нажимаю я, мое сердце колотится так, словно я только что отработал двойную смену. И тут меня осеняет. — Боже мой... Это из-за ее бывшего, да? Этот чертов мудак что-то натворил. Он снова угрожал ей, не так ли?
Рейчел только качает головой, скрывая правду, которая, как я вижу, сжигает ее изнутри.
— Рейчел, пожалуйста...
— Он угрожал тебе.
Рейчел задыхается, ее глаза сужаются, когда я поворачиваюсь, чтобы услышать новый голос. Джейк стоит прямо за моей спиной, его потное лицо серьезно.
— Джейк, не надо, — приказывает она. — Тесс не хочет, чтобы он пострадал, и это ее дело...
— Это и его дело тоже, — возражает Джейк. — Она взяла с тебя обещание ничего не говорить, но у меня нет приказа молчать. — Он смотрит на меня, кладя руку мне на плечо. — Ты любишь ее?
Я киваю.
— Люблю. Очень, блять, сильно.
— Тогда иди и скажи ей, что…
— Джейк! — кричит Рейчел. — Тесс говорит, что у нее есть план, и мы все должны ей доверять. Она знает Троя лучше, чем кто-либо из нас. Если она говорит, что мы должны отступить, я думаю, нам всем нужно прислушаться.
— Может, кто-нибудь из вас просто скажет мне, что, черт возьми, произошло? — умоляю я. — Вы сказали, что он угрожал мне. Я никогда не встречал этого парня. Я даже не знаю, как он выглядит. Что он сделал?
— Посмотри в ее шкафу, — отвечает Джейк. — Там есть все, что тебе нужно знать.
Рейчел только качает головой, свирепо глядя на мужа. Но я вижу ее насквозь. Я знаю, что она скорее напугана, чем рассержена. Что, черт возьми, сегодня произошло?
Я отворачиваюсь от них обоих, задевая Джейка плечом, и практически бегу на своих коньках в кабинет тренера. Его дверь ведет в раздевалку с другой стороны от тренажерного зала. Дверь открыта, и я проталкиваюсь внутрь. Тренер Джонсон сидит за своим столом, не отрывая взгляда от монитора, на котором воспроизводится запись первого периода. Здесь же помощники тренера Эндрюс и Денисон, а также тренер вратарей.
— Мне нужно уйти, — говорю я.
Три пары глаз поворачиваются ко мне.
— Лэнгли? В чем проблема, сынок? — спрашивает тренер Джонсон.
— Семейные обстоятельства, сэр, — отвечаю я. — Мне нужно уйти. Извините, но я не могу закончить эту игру.
— Господи, что случилось? — спрашивает Эндрюс, делая шаг вперед и хватая меня за наплечник. — Ты выглядишь белым как полотно…
— Я никогда раньше не просил об этом, сэр, — продолжаю я, глядя прямо на тренера. — Я никогда не пропускал тренировки до того, как получил травму колена. Я прошу сейчас. Позвольте мне позаботиться о своей семье. Все равно от меня сегодня никакого толку, — добавляю я, указывая на монитор.
Все оборачиваются, и мы наблюдаем, как Карлссон отдает мне пас, а я промахиваюсь, находясь не на своей позиции и будучи слишком медленным, чтобы догнать его. Этот пропущенный пас привел к замене, которая привела к первому голу «Блю Джекетс».
Тренер Джонсон встает.
— Ты не можешь сказать, в чем дело?
— Я пока не знаю, сэр. Мне нужно пойти и выяснить. Пока я этого не сделаю, моя голова не в игре. Я не могу играть в хоккей сегодня, сэр. Оштрафуйте меня, отстраните от игры, сделайте все, что считаете нужным.
Он медленно кивает, его серые глаза прищуриваются.
— Семья превыше всего, Лэнгли, — наконец произносит он. — Иди. Займись своим делом.
Я едва успеваю пробормотать «спасибо», прежде чем выбегаю из офиса и направляюсь к своему шкафчику, готовый сорвать с себя форму «Рэйс» и вернуться домой к Тесс.