— Я ждала и дождалась тебя, — хнычет она. — Так сильно тебя хочу.
— Вряд ли, ведь я здесь всего пятнадцать минут, — отвечаю я. — Ладно… твою мать…
Роняю бутылку с водой на пол и хватаю ее обеими руками. Так нежно, как только могу, я разворачиваю ее. Она все еще извивается, прижимаясь ко мне попкой.
— Я просто хочу потанцевать…
— Нет, нет, нет, — я отстраняюсь от нее. Черт, она пьяна. Она не понимает, что делает в этот момент. — Знаешь, что, по-моему, мы должны сделать? Взять Uber и поехать к тебе домой.
— Ко мне домой?
— Да, давай сбежим с этой вечеринки. Ты знаешь, где твой дом?
— Да, но мне разрешено гулять всю ночь, — говорит она, пытаясь снова обнять меня. — Мы можем пойти к тебе домой. Я обещаю, что все будет хорошо.
Я стону.
— Господи, сколько тебе лет?
Если Пэтти привел несовершеннолетнюю девочку на день рождения Шелби, я забью его до смерти.
— Девятнадцать.
Слава Богу.
— Пойдем, — ворчу, пытаясь заставить ее идти передо мной так, чтобы наши тела не соприкасались. — Черт… прекрати...
— Райан?
Я замираю, оглядываюсь через плечо и вижу, что Тесс смотрит на меня широко раскрытыми глазами. На самом деле она смотрит не на меня, а на нас — на меня и Клеопатру, мои руки цепляются за нее, пока она прижимается ко мне задницей, извиваясь, как рыба. Я говорю единственное, что приходит мне в голову:
— Помоги мне.
Она моргает. Через мгновение выражение обиженного удивления на ее лице исчезает, и она бросается вперед.
— Что случилось?
— Она ужасно пьяна, — говорю я, благодарный за то, что она не расспрашивает меня. — Она пришла с Пэтти. Я не знаю, где он, черт возьми. Если увидишь высокого светловолосого гладиатора, ударь его по лицу.
— Обязательно, — она обходит меня с другой стороны и кладет руку под подбородок Клеопатры. — Привет, милая. Я Тесс. Как тебя зовут?
— Тиган, — отвечает девушка.
— Как ты себя чувствуешь, Тиган?
— Устала, — невнятно произносит она. — И опухла. Боже, почему он просто не трахнет меня уже? — хнычет она.
— О, прости, милая. Он занят, — отвечает Тесс.
— Что? — снова хнычет Тиган. — Неееет. Но я хочу его.
— Я знаю, — говорит Тесс, похлопывая девушку по плечу. — Но в любви, как и в жизни, иногда случаются большие разочарования.
— Нам нужно увезти ее отсюда, — говорю я через голову девушки. — Я пытался узнать ее адрес, чтобы посадить в Uber.
— Не знаю, можно ли сейчас доверять всему, что она говорит, — отвечает Тесс. — Как думаешь, Шелби не будет возражать, если мы поселим ее в комнате наверху?
— Черт возьми. Если ее стошнит повсюду, Шелбс заставит меня заплатить за это.
— Заставь Пэтти Мистер Горячие Кубики заплатить за это, — говорит Тесс, сверкая глазами. — Если он ее кавалер, ему нужно было лучше заботиться о ней. Она полностью выжата.
— О, он заплатит за это с лихвой, — уверяю я ее. Ничего такого, чего бы не исправили несколько серий самоубийственных спринтов. На следующей тренировке его вырвет завтраком.
— Давай отнесем ее наверх, — говорит Тесс. — Ты можешь нести ее, опираясь на колено…
— Я справлюсь.
Я подхватываю Клеопатру на руки и направляюсь к лестнице. Тесс следует за мной, подхватывая с пола брошенную мной воду.
Лестница ведет в большую игровую комнату, где несколько парней заняты видеоиграми. Никто не обращает на нас внимания, когда мы с Тесс сворачиваем налево, в коридор, ведущий к спальням.
— Я останавливался здесь однажды, — говорю я через плечо. — Это комната для гостей, — говорю я, кивая на дверь.
Тесс проскальзывает между мной и дверью, открывая ее.
— О-о-о, боже мой, — восклицает она, прикрывая глаза рукой.
Я выглядываю из-за ее головы и вижу полуодетых Нови и Морроу, которые поджаривают какую-то блондинку. Нови стоит ближе, спиной к нам. Они оба одновременно поворачиваются к двери, широко раскрыв глаза.
— Убирайтесь нахрен, — рявкает Нови, все еще толкаясь в девушку сзади. Его подтянутая задница выставлена на всеобщее обозрение, штаны спущены с бедер.
Девушка между ними соскакивает с члена Морроу. Кажется, мой мозг взрывается, когда Поппи поворачивается к нам лицом, широко раскрыв глаза, ее тугие светлые кудряшки растрепаны.
— О боже, — вскрикивает она с выражением ужаса на лице, когда встречается со мной взглядом.
— О боже мой, — кричу я в ответ, когда Тесс захлопывает дверь с быстрым «Извините, продолжайте!».
Я просто смотрю на закрытую дверь, переваривая новую информацию. Все кусочки встают на свои места: дерьмовые отношения Нови и Морроу в последние несколько недель, их странные флюиды размолвки влюбленных. Все это имеет смысл. Они ссорились из-за одной и той же женщины... и эта женщина — Поппи, мать ее, Сент-Джеймс, наш менеджер по связям с общественностью.
Но... как? Морроу — очень хороший парень, так что это понятно. Но Нови и Поппи ненавидят друг друга. Они как кошка с собакой. Половина наших медиа-тренингов — результат того, что Нови делает что-то, что выводит ее из себя. Наверное, правду говорят, что от любви до ненависти один шаг…
— Райан… — Тесс проводит пальцами по моей руке.
Я качаю головой, пытаясь прийти в себя.
— Точно. Черт, — я отстраняюсь от Пьяной Клеопатры и двигаюсь по коридору. — Давай, сюда.
— Но это же детские комнаты…
— Детей здесь нет, — отвечаю я. — Они сегодня в доме мамы Шелби. Просто открой эту дверь, пока я не уронил Королеву Нила.
Она нерешительно открывает дверь и заглядывает внутрь.
— Пусто, — говорит она с облегчением.
Мы заходим в спальню Адди, и я двигаюсь к розовой кровати для принцессы-близняшки, опуская на нее Клеопатру. Она стонет и тут же сворачивается на боку в позу эмбриона, ее парик съезжает набок.
Тесс берет инициативу в свои руки.
— Вот, милая. Я поставлю мусорное ведро рядом с кроватью, а на тумбочке будет вода.
Клеопатра только стонет.
— Она скоро вырубится.
— Да, а утром ей будет очень плохо, — говорит Тесс рядом со мной.
— Я попрошу Джоша и Шелби проверить ее, — заверяю я ее.
Тесс качает головой.
— Что?
— Это так безрассудно, понимаешь? А что, если бы она проделала свой маленький трюк с кем-то другим, кроме тебя? А что, если бы он не был таким благородным?
— Здесь она в безопасности, — говорю я, кладя руку ей на плечо. — Шелби и Джош не допустят, чтобы с ней что-нибудь случилось.
И тут моя сексуальная дьяволица начинает плакать. Все отвлекающие мысли о том, что мои защитники объединились с нашим менеджером по связям с общественностью, исчезают в мгновение ока.
— Эй, эй, что такое? — спрашиваю я, притягивая ее к себе. — Почему ты плачешь?
Она прижимается лицом к моей груди, ее руки крепко сжимают мои бедра.
— Боже, ничего... это... я просто веду себя нелепо. Я... это был тяжелый день, и... ничего, — она качает головой, пытаясь отстраниться от меня. — Боже, я чертовски ненавижу плакать. В последнее время мне кажется, что это все, что я делаю.
— Эй, эй. Стой. Расскажи мне, — я беру ее за подбородок и приподнимаю лицо. — Тесс, посмотри на меня. Что случилось?