Я уставилась на него в ужасе, мои мысли путались.
— Ты… – Я не смогла закончить вопрос и просто уставилась на Луку.
— Убил ли я его? Я думал об этом. Он планировал привести тебя сюда и трахнуть, независимо от твоего желания, – сказал Николай, бесстрастно глядя на него сверху вниз.
— А что планируешь ты?
Нико поднял глаза на меня и улыбнулся. Мое сердце дрогнуло. Я не видела его несколько недель, но думала о нем почти постоянно. Было странно видеть его во плоти после стольких фантазий. Он выглядел еще более смертоносным и соблазнительным, чем я помнила.
— Я хочу получить то, что принадлежит мне, София, – мягко сказал он. Используя ботинок, он откатил неподвижное тело Луки в сторону.
— Он... мертв?
— Надо полагать, это зависит от того, что было в шприце, – сказал Николай и швырнул его в угол. — Он попросил меня спрятать это здесь, чтобы позже использовать на тебе.
Недоверие, должно быть, исходило от меня волнами, потому что Нико рассмеялся.
— Милая, невинная София, когда же ты поймешь, что плохой парень не всегда носит табличку? Не все похожи на меня, lastochka. Тебе следует быть осторожнее с теми, с кем общаешься.
— Значит, ты пытаешься внушить мне, что ты не плохой парень? Ты, блядь, отрубил моему кузену руку за то, что он отказался от своей ставки в покере!
Николай подошел ко мне, отпихнув бессознательного Луку с дороги, и обхватил меня руками. Мне следовало убежать, или закричать, или сделать что-нибудь, но я застыла, как олень в свете фар. Я не могла отвести взгляд от его серых глаз.
— Я никогда не говорил тебе, что я хороший парень. Я бы не стал тебе так лгать. И да, я отрубил руку твоему кузену-идиоту, но не из-за игры, а потому, что он прикоснулся к моему призу. Ему повезло, что я оставил его в живых.
У меня перехватило дыхание.
— Откуда ты знаешь, что Сильвио прикасался ко мне?
Воспоминание о том дне в раздевалке врезалось мне в память. Кузен прижал меня к зеркалу и запустил руку под мой халат, сжимая обтянутую кружевом грудь, а затем опустился ниже, прежде чем мне удалось оттолкнуть его. После этого я еще несколько дней чувствовала себя грязной.
— Мне известно о тебе все, София. Я всегда знаю о том, что происходит с моей собственностью, – произнес Нико с легким мурлыканьем в голосе. Одна из его рук скользнула к моей шее и он обвел бархатный чокер. — Красиво, но на конце нужен поводок.
Я попыталась отбить его руку, но он с легкостью поймал мое запястье и прижал к стене рядом со мной.
— Что ты собираешься со мной сделать? Отрежешь часть тела, если я не позволю тебе делать то, что ты хочешь?
Я гордилась тем, как твердо звучал мой голос. Он совсем не выдавал ужас внутри меня.
Нико хмыкнул.
— Какой хороший хозяин станет отрезать куски от своей собственности? Я буду заботиться о тебе, lastochka. Ты моя.
— Я не хочу тебя, – прошептала я в ответ.
Теперь его лицо было чересчур близко, а тело прижималось к моему.
Рот Николая растянулся в короткой ухмылке.
— Мне плевать. – Его рука скользнула вдоль ленты на моей груди. — Моя милая маленькая королева бала, с острым язычком и навыками владения ножом. Моя королева бала, которая ненавидит весь мир и всех, кто в нем живет. Я вижу тебя, София.
Затем, прежде чем я успела опровергнуть это возмутительное заявление, он поцеловал меня.
Поцеловал - это было бы щедрое выражение для того, что он сделал.
Он поглотил меня.
Его язык проник в мой рот, и Николай прижался ко мне еще крепче. Запустив руку в мои волосы, он грубо оттянул мою голову в сторону, наклонив ее так, чтобы безжалостно погрузиться глубже. Он прикусил мою нижнюю губу, посасывая ее до тех пор, пока по мне не разлился жар. Все ощущения обострились. Это было похоже на прыжок с парашютом, когда волнение и страх сливаются воедино, создавая новое чувство чистого восторга. Все равно что падать вниз, не зная, раскроется ли парашют у тебя за спиной.
Николай зарычал мне в губы.
— Черт, ты прекрасна на вкус, как гребаный солнечный свет и искупление, – пробормотал он и оставил мой рот, чтобы провести своими заросшими щетиной губами по моей челюсти.
Кожа вспыхнула, а нервы затрепетали от удовольствия. Голова кружилась, в теле нарастали ужас и желание. Я хотела оттолкнуть его и притянуть ближе. Я была в полном беспорядке, и впервые в жизни не чувствовала, что меня за это осуждают.
Его губы сомкнулись вокруг моего уха, и горячее дыхание коснулось кожи, когда зубы безжалостно прикусили мочку. Я выгнула спину, мое тело взяло верх над разумом.
Этот мужчина опасен. Тебе нужно уходить.
Все слова, которые я знала, были правдой, доносились словно издалека. Его рука снова легла на мое горло, слегка сдавив его, напоминая, что я попала в ловушку опасного хищника и не должна терять голову. Но затем она скользнула вниз, и его ладонь накрыла мою грудь, сжимая ее достаточно сильно, чтобы из меня вырвался стон.
— Ты когда-нибудь позволяла другому мужчине прикасаться к себе вот так, София? – Его глубокий голос обладал гипнотическим свойством.
Это была единственная причина, по которой я попала под его чары. Почему же еще?
— Трогал ли другой мужчина своими недостойными руками это тело?
— Почему ты спрашиваешь? – я ахнула, когда его пальцы сомкнулись на моем соске и сильно потянули.
— Потому что я любитель списков. Это то, что тебе предстоит узнать обо мне. Планирование помогает мне сохранять организованность. Мне нужно знать, чьи имена внести в список мужчин, которых я должен убить за то, что они посмели прикоснуться к тебе.
Я резко дернулась, мои глаза распахнулись. Лицо Николая было совсем рядом, его лоб прижимался к моему.
— Ты и правда сумасшедший, – пробормотала я, чувствуя, как холодная реальность пробивается сквозь туман девственного желания, окутавшего мой разум.
— Да, – согласился он.
— Ты специально устроил эту вечеринку?
— Нет, я просто большой поклонник выпускных, может, потому, что у меня никогда не было своего. – Его насмешливый тон действовал мне на нервы. Он ухмыльнулся над моим выражением лица. — Конечно, я специально устроил эту вечеринку для тебя. Каждой королеве бала нужен праздник, и я посчитал правильным организовать его для тебя.
С моих губ сорвалось тихое фырканье.
— Ты не мой парень.
Ухмылка Нико стала еще шире. Он рассмеялся, и этот звук послал мурашки по моей спине.
— Разумеется, нет. Это слишком банальное слово для того, кто мы есть. Я твой новый хозяин. Ты просто еще не осознала это.
Его слова немного рассеяли туман похоти в моей голове. Это было опасно. Убийца организовал целое мероприятие, чтобы застать меня одну, без моего телохранителя. У отца случился бы сердечный приступ, узнай он об этом.
Теперь обе руки Николая покоились на моей груди. Настойчивые прикосновения его пальцев к соскам вызывали желание выгнуть спину, как кошке, и потереться об него. Но реальность подкралась незаметно.
— Я ухожу, – прошептала я.
Нико усмехнулся.
— Нет, ты никуда не уйдешь.
— Я не хочу тебя.
Он снова рассмеялся.
— Нет, хочешь, и это пугает тебя больше всего на свете.
От понимающего блеска в его глазах мне захотелось влепить ему пощечину. Я ненавидела то, что он видел меня насквозь. Я мечтала выцарапать ему глаза, и в то же время хотела, чтобы он поцеловал меня снова.
— Это нормально - бояться, но хотеть. Разве это не заставляет тебя чувствовать себя живой?
Заставляет. И это беспокоит больше всего.
— Я буду кричать, – прошептала я.
Что-то темное и извращенное вспыхнуло в глазах Нико.
— Обещаешь? – он хихикнул. — Никто не придет, София. Здесь только мы. Тебе не нужно притворяться хорошей девочкой. Тебе вообще не нужно притворяться со мной. Я хочу тебя такой, какая ты есть, настоящей.… той, которую ты прячешь, – сказал он, сверля меня взглядом.