Почти бегом я вернулась в свою комнату.
Глава 17
София
После долгого горячего душа на следующее утро я спустилась на кухню. Может, я и дала волю своему внутреннему бунтарству прошлой ночью, но у меня все равно не хватало смелости разгуливать повсюду липкой и пахнущей спермой Николая.
Одной этой мысли было достаточно, чтобы с моих щек не сходил румянец всё утро. Все бурлящие эмоции, нарастающие в моей груди, наконец достигли апогея, как чайник на плите, который слишком быстро закипел и непременно должен был взорваться.
Разумеется, и я взорвалась прошлой ночью. Но сегодня я не могла найти в себе сил для сожаления. Напротив, я избавилась от чувства вины и стыда, что было для меня в новинку.
Кармелла была по локоть в муке, и это зрелище меня успокоило. После маминой смерти она была единственной материнской фигурой в моей жизни.
— А, вот и ты. Подойди и помоги мне. Я не знаю, где все сегодня утром, а Анджело, как всегда, молчит.
Мой телохранитель сидел за кухонным столом и читал спортивную страницу, вникая в последние новости итальянского футбола. Он смял бумагу и нахмурился, но продолжил есть. Никто не вставал между Анджело и его завтраком. Ну, может быть, Кьяра, но это было не то направление мыслей, которое я хотела развивать.
— Отец сегодня уехал в Атлантик-Сити, так что, вероятно, большая часть его свиты поехала с ним, – пробормотала я, наливая себе чашку кофе, такого же успокаивающе горького и темного, как моя душа этим утром.
Работа на семью подразумевала постоянную занятость. Были те, кто отвечал за комплекс, такие как Джино, и те, кто был приставлен к определенным людям, такие как Анджело. У остальных были обязанности в разных местах. Отец владел складами в Джерси на побережье, где он проводил всевозможные сомнительные деловые операции. Затем была охрана – читай, рэкет, – сюда входили люди, совершающие еженедельные обходы. Добавьте сюда охоту на просроченных плательщиков и перемещение товаров, и люди Де Санктис превращались в маленьких занятых пчелок.
Но только не я. Как недвусмысленно заметил вчера вечером отец, у меня была одна цель, и близился день, когда мне придется ее выполнить.
— Что ж, давайте наслаждаться тишиной, пока можем, – сказала Кармелла и суеверно перекрестилась. — Волнение здесь никогда не сулит ничего хорошего.
— Аминь, – пробормотал Анджело.
— Ты сегодня выглядишь по-другому, – заметила проницательная женщина, наблюдая за мной от плиты, где она замешивала тесто.
— Я хорошо выспалась, приняла душ… – увильнула я.
Она прищурилась, глядя на меня. Кармелла заподозрила неладное, и отвлечь её внимание казалось лучшим решением. Мой взгляд упал на синяк на её щеке.
— Что случилось с твоим лицом? – Она отмахнулась от моего вопроса. — Опять Сильвио?
Только Сильвио считал, что имеет право поднимать руку на персонал Каса Нера. Он воображал, что однажды станет капо и считал, что Анджело и Кармелла должны проявлять к нему такое же почтение, какое они проявляли ко мне и Ренато.
— Тебе следует рассказать моему отцу или, по крайней мере, Франко. Он должен знать, что представляет собой его сын.
— Думаешь, Франко станет отчитывать своего избалованного сына из-за старой служанки? Не говори глупостей. – Она перекрестилась. — Давай просто помолимся, чтобы Антонио долго оставался в добром здравии.
Я не смогла сдержать тихое фырканье, вырвавшееся у меня в ответ на ее жест.
— Ты действительно думаешь, что Бог заботится о таких людях, как мой отец? Вряд ли он попадет на Небеса.
Кармелла вскинула голову.
— Он защищает свою семью. В этом есть своя честь. Ты бы отправила солдат в Ад?
— Антонио и такие, как он, Сильвио, Фрэнк… они не солдаты. Их волнует только власть и как можно больше денег.
Кармелла повернулась и пристально посмотрела на меня.
— А как же твой брат? Что насчет Ренато?
Я открыла рот, чтобы заговорить, но не нашла слов.
— Это другое. У него нет выбора, – медленно произнесла я, пытаясь найти ему оправдание. Мысль о том, чтобы поставить в один ряд брата и отца, была неприятной. Еще один мужчина промелькнул в моем сознании. Николай тоже не похож на них. — Не все мафиози ужасны. У некоторых есть свой кодекс, а кто-то вообще никогда не выбирал эту жизнь. Она выбрала их.
— И, возможно, Антонио чувствует то же самое по отношению к себе. Не забывай, София, все люди, независимо от того, кто они, где они и как они живут, хотят одного. Жить. Люди будут примириться со многими вещами, чтобы выжить.
— Сильвио избил пленника до полусмерти не для своего выживания. Ты видела русского внизу? Предполагалось, что мы не будем наносить ему подобные увечья. Это не было частью сделки. Если бы это был честный бой, Сильвио бы плакал и умолял, как маленькая сучка, стоя на коленях, чтобы выжить, – мрачно пробормотала я и бросила в миску стручковую фасоль. Я почувствовала, что Кармелла наблюдает за мной.
— Что?
— Осторожней, tesoro15, твоя предвзятость дает о себе знать, – сказала Кармелла почти шепотом.
Я уставилась на нее, мои щеки пылали. Я чувствовала себя так, словно меня поймали с поличным. Анджело отодвинул стул и скрип от этого движения заставил меня подпрыгнуть. Он вышел из кухни с газетой в руке, и между мной и Кармеллой воцарилась тишина.
— Не понимаю, о чем ты, – сказала я ей.
— Конечно, нет. И Кьяра не встречается тайком с мужчиной почти вдвое старше ее, – пробормотала Кармелла, подтверждая то, что я уже знала. Она могла бы стать блестящим детективом.
Тревога охватила меня.
— Насчет Кьяры...
Кармелла отодвинула наполненную до краев миску и фыркнула.
— Это не мое дело. Она меня не волнует. Только ты - мое дело. Ты же знаешь, твоя мать была моей лучшей подругой, и когда она умерла, – она на секунду остановилась, чтобы перекреститься, — я пообещала, что буду заботиться о тебе. Ты не думала о том, что я могла бы давно уйти на пенсию, поселиться в Атлантик-Сити, играть в автоматы и носить велюровый спортивный костюм… жить мечтой?
Я потянулась и схватила ее за руку, в которой она все еще держала свой маленький разделочный нож. Мое сердце тревожно забилось. Я даже не могла представить свое детство в Каса Нера без Кармеллы. Она и мой брат были единственным источником счастья и семьи, который у меня когда-либо был в этом доме. Николай был прав. Если бы мой отец умер завтра, я бы плакала на его могиле не от скорби, а от страха перед будущим. Страха того, что к власти придут люди похуже.
— Так будет не всегда. Когда Рен вернется домой...
— Я знаю. – Кармелла улыбнулась мне. — Я знаю, что все будет по-другому, но этот день еще не наступил. Тебе нужно быть осторожной, София. В воздухе витают перемены, и это опасно.
— Не беспокойся обо мне. Я могу о себе позаботиться. – Я попыталась улыбнуться, но получилось неловко.
По правде говоря, я была напугана не меньше нее, но не только за себя. Я боялась за Кармеллу и того, что могут сделать Сильвио и Франко, если мой отец умрет. Я боялась за Анджело, взрослого мужчину, который влюбился в запретную девушку. И больше всего я боялась за связанного маньяка в подвале.
Воспоминание о прошлой ночи было туманным и в то же время болезненно четким. Я не только наконец-то потеряла девственность, но и сделала это с Николаем, заклятым врагом моей семьи. Я не жалела об этом. Что бы ни случилось со мной в пугающе неизвестном будущем, стремительно надвигающемся на меня, у меня всегда будет прошлая ночь. Крошечный отрезок времени, выделенный только для меня, акт неповиновения и воли, столь великий, что я и не подозревала, что способна на него, пока все не случилось.
Прошлой ночью я впервые вырвалась из лап контроля своего хозяина, и это было лучше, чем я могла мечтать. Я была свободна, хотя бы раз. Николай говорил о клетке вокруг своего сердца, той, которую невозможно сломать. Я представляла её как ребра с прутьями из костей, то, с чем он родился. Необходимая часть его самого.