— Так, садись. Я сам сейчас закажу чего-нибудь.
— Захар… — Ульяне стало неловко. Предложила накормить, а сама… А самой нечем!
— Ты же сама сказала — трюфелей нет, желудей тоже. А дикий кабан хочет желудей!
Ульяна улыбнулась. Ну какой же он… Как с ним легко! Они устроились за столом, и Захар взял в руки телефон.
— Так, говори, чего хочешь.
— Кто ест на ночь?
Захар закатил глаза.
— Ой, не начинай. Даже если ты съешь казан плова с бараниной и шмат сала, у тебя все равно за выходные будет отрицательный баланс калорий. Это я тебя обещаю!
Уля рассмеялась этой великолепной самоуверенности.
— Тогда заказывай всего и побольше.
Пока Захар оформлял доставку еды, мысли Ульяны вернулись к Наталье Николаевне. По хорошему, надо рассказать Захару о том, что Уля встречалась с его мамой. И планирует встречаться еще.
Если не рассказать — получается, что Уля Захара обманывает. А обманывать его Ульяне совершенно не хотелось. Но, если ему сейчас рассказать — у него наверняка возникнут вопросы.
Возможно, много вопросов. Возможно, на какие-то из них будет непросто ответить. А у них всего два дня.
И Ульяна промолчала.
— Обещают привезти через двадцать минут, — Захар отложил телефон. — Слушай, у меня же для тебя подарок.
— Мешок земли? — снова почему-то вырвалось не то, что хотела сказать. Или…
Под внимательным взглядом Захара Уле стало неловко.
— Если бы я знал, что ты ждешь мешок земли — я бы тебе, конечно, привез его. А так… Погоди, он у меня в куртке.
Захар встал и вышел из кухни. А Ульяне неожиданно захотелось приложиться как следует головой к стене. Или к столу.
Что она несет?! И что, интересно, за подарок привез Захар?
— Вот.
На стол перед Ульяной легла коробочка. Длинная, вытянутая, красная, бархатная. У Ульяны мгновенно родилась версия того, что в ней может быть. Но проверять эту версию Уля не торопилась.
Она замерла, глядя на вытянутый красный прямоугольник.
— Открывай. Это тебе.
Внутри на белом атласе лежала золотая цепочка. Уля, как завороженная, протянула руку и потянула цепочку на себя, поднимая на уровень глаз. Цепочка была с кулоном в виде колоска.
Уля положила цепочку с кулоном на ладонь. Она не могла отвести от украшения глаз. Господи, Ульяна даже не подозревала про себя такое: что она от вида золотых цацек может настолько выпасть из реальности.
Но это не цацка, нет. Это подарок от любимого человека.
Очень дорогой подарок — наконец, дошло до Ули. Длинная цепочка плотного, но изящного плетения, а колосок осыпан блестящими камушками, и это — явно бриллианты.
Слов у Ули по-прежнему не находилось. И взгляда от подарка оторвать не получалось.
— Я надену тебе? — ее шеи коснулось дыхание Захара.
Уля сглотнула, а потом кивнула. Смотрела, как перед ее глазами появляются руки Захара, как берут цепочку. Потом прикосновение его теплых пальцев к шее, от которых мурашки.
— По-моему, красиво. Тебе нравится?
Уля смогла только закивать. Она оказалась не готова к тому, как ее потрясет этот подарок от Захара. И она пока не могла понять — почему? И даже примерно не могла представить, сколько это стоит. Уле никогда не дарили таких дорогих подарков.
— Ну, тогда… — она почувствовала, что ее шеи, прямо поверх цепочки, коснулись его губы. — В общем, я рискнул еще кое-что… в комплект, так сказать. Может, они тебе тоже понравятся?
Перед лицом Ульяны появилась широкая мужская ладонь, на которой лежала еще одна коробочка. Тоже красная и бархатная, но в этот раз маленькая и квадратная.
Внутри нее оказалась пара серег-колосков, точных копий подвески. От блеска бриллиантов у Ули почему-то начало расплываться зрение. Или не от этого.
Она резко встала, развернулась, обняла Захара и уткнулась лицом ему в шею.
Что ты делаешь со мной, а?
Мужская рука прошлась по ее спине.
— Эй, ты чего? Расстроилась, что это не мешок земли? Да привезу я тебе земли, привезу. Не думал, что ты такая… землевладелица.
Ульяна разрывалась между желаниями его укусить и поцеловать. Победило второе.
— Спасибо.
— Тебе, правда, нравится?
— Это очень… очень красиво.
И очень дорого. Но Ульяна не стала этого говорить вслух.
— Примерь, а? — Захар снова протянул ей коробочку с серьгами. — Это я не рискну сам на тебя надеть. Там очень… — он потер себя за мочку уха. — Давай сама, а? Пожалуйста.
Уля как раз примеряла перед зеркалом в прихожей серьги, когда позвонил курьер с едой. И пока Захар принимал заказ, Уля не могла перестать любоваться собой. Серьги ей необыкновенно шли, делая лицо каким-то… каким-то более статусным, что ли.
Господи, что за чушь лезет в голову женщине, если ей дарят золотые украшения стоимостью примерно в два ее месячных заработка. Или больше? Да какая разница! Но все же она есть. И такой подарок что-то значит. Но что именно — подумать у нее пока не получалось.
Потому что был поздний и от этого какой-то невероятно вкусный ужин. А после, когда Захар нежно и неторопливо любил ее, на Ульяне были только подаренные им серьги и цепочка.
Так прошла суббота — еда, секс, разговоры. Захар рассказывал кучу смешных историй, что произошли с ним за время, пока они не виделись. Могло сложиться впечатление, что его работа — это череда всевозможных забавных эпизодов. Но Ульяна точно знала, что это не так. В свою очередь, она рассказывала о буднях офиса «Балашовского». Они говорили на одном языке и с полуслова понимали друг друга. Как будто за эти два с лишним месяца разлуки в них обоих произошли какие-то перемены в отношении друг друга — и им теперь оставалось только эти перемены фиксировать.
А утром в воскресенье их разбудил звонок телефона. Это смартфон Захара заливался имперским маршем из «Звездных войн». Вслед ему раздался стон Захара, а потом его недовольный голос.
— Балашов, рабство отменили несколько сотен лет назад. Тебе не сообщили? — пауза. — Иди ты к черту. Да, я приехал, но приехал не к тебе. Это мое дело, к кому я приехал. Сегодня воскресенье! — Захар издал еще один стон. — Ладно, я понял, заеду. По Светику соскучился. И малой жука привез. Зачем, живого, в спичечном коробке. Ты же зажал ребенку домашнего питомца. Это у нее на тебя аллергия! Жди, к двум буду.
Уля слушала этот разговор, постепенно просыпаясь. Мысли текли так, как им вздумается. Это для Ульяны Артур Балашов — босс. А для Захара — друг детства, с которым он позволяет себе разговаривать так, как ему вздумается. И называет жену босса — Светик.
— Вот же скотина, — проворчал Захар, прижимаясь к Уле сзади. Потерся чуточку колючей щекой о плечо, прижался губами к шее. — Такое утро испортил, гад.
— Это же твой начальник… — поежилась от его прикосновений Ульяна.
— Тамбовский волк ему начальник, — руки Захара переместились на ее грудь, между которыми запал золотой с бриллиантами колосок. А потом сжались, заставляя Улю непроизвольно прогнуться. — Иди ко мне.
Они расстались легко. В понедельник утром. Ульяне надо было к десяти ехать в суд, Захару — к себе домой, а потом в аэропорт.
Они попрощались легко немного напоказ, но и не совсем. Что-то важное произошло между ними в эти два дня. И это что-то многое изменило между ними.
Хотя, возможно, это только для Ульяны так. Возможно.
Она погладила пальцем золотой колосок. Такие статусные украшения совсем не вписывались в деловой дресс-код, но Уля не могла заставить себя снять подарок Захара. Так он будто был с ней.
Не сняла Уля цепочку и серьги и когда в субботу поехала в гости к Наталье Николаевне.
У Натальи Николаевны оказалась светлая уютная квартира, в которой царил идеальный порядок. Хозяйка квартиры
C благодарным кивком приняла коробку конфет и неожиданно пригласила Ульяну на кухню.
— Обойдемся без парадного сервиза и крахмальных салфеток, если вы не возражаете, Ульяна.
— Не возражаю, — Уля устроилась за столом. Кухня Натальи Николаевны тоже блистала идеальной чистотой.