4) Отступление, от французского «retirade».
Глава XI: Ночная фиалка
В Пасхальный понедельник миссис Грэйнджер устроила праздничный завтрак в кругу семьи и самых близких друзей. В качестве гостей выступали Джинни и Томпсоны.
Сразу после завтрака миссис Томпсон отбыла к тётушке Мэйблл. О последней Гермиона не помнила ровным счётом ничего, и только смутный образ мочалкообразного рыжего парика невероятных размеров, виденного ею некогда в детстве на голове престарелой родственницы соседа, неотвязно вставал перед глазами при звуках этого имени.
Итак, миссис Томпсон уехала, а Робби поспешил домой – готовиться к вечернему действу. Кажется, он задумал что-то грандиозное.
Гермиона и Джинни нарядили маленькую Етту в тёплый комбинезончик, уложили в коляску и, запасшись конфетами и мелкими игрушками(1), отправились гулять по окрестностям.
Дом Грэйнджеров расположен в пригороде Лондона, в получасе езды от города. С одной стороны от посёлка частных коттеджей его отделяют начавшие уже зеленеть поля, с другой простирается лабиринт асфальтированных улочек другого посёлка, и их переплетение позволяет выбраться к реке.
Джинни безоговорочно взяла на себя труд катить детскую коляску и вообще выглядела абсолютно блаженно: здесь, с маленькой Еттой, она просто светилась неподдельным счастьем и почти не смотрела на магглов, как на экспонаты Кунсткамеры. То и дело, одарив очередного маггловского ребёнка горстью конфет или симпатичным сувениром, Джинни полушёпотом договаривалась с Гермионой о каких-нибудь волшебных привилегиях для своей крестницы: обещалась зачаровать для неё плюшевого мишку, завоевала право поведать в своё время девочке (и её матери) волшебные сказки, не вошедшие в сборник барда Бидля, и даже условилась провести с Генриеттой недельку в Норе, если, конечно, миссис Уизли согласится.
Гермиона и сама с удовольствием (как она вдруг поняла) повидала бы мистера и миссис Уизли, а ещё Люпина и Тонкс, и своих старых учителей. Она, правда, встречалась и даже говорила с Минервой МакГонагалл в тот короткий период, когда они с Генри жили в Лондоне после возвращения из Поднебесной. И ей даже показалось, что мудрая пожилая колдунья понимает её и не осуждает, но всё равно натянутость красной нитью проходила через весь их разговор. Наверное, так будет теперь со всеми. Ничего не поделаешь. Слишком специфический путь избрала для себя Гермиона. Хотя что она там выбирала...
Почему-то эти мысли преследовали всё чаще и чаще.
Они с Джинни вышли к Темзе и устроились на небольшом причале. Рыжая ведьма покачивала коляску, а Гермиона курила, усевшись поодаль и прислонившись спиной к широкому деревянному столбику. По реке то и дело проплывали небольшие моторные лодочки и катера с пикниками на борту; кругом, по обоим берегам, тоже виднелось много празднующих на природе магглов.
Гермиона смотрела на свою подругу, вынувшую из коляски Генриетту и начавшую с ней играть, и испытывала настоящий ужас. Джинни может миллион раз повторять, что та роль, которую она должна сыграть в продолжении рода Беллатрисы и Волдеморта, её не беспокоит, что она только рада, что это для неё «честь»… Джинни может сколько угодно убеждать в этом саму себя. Но Гермиона видела, с каким выражением лица брала её подруга на руки ребёнка. Как сможет она навсегда отдать своё дитя? Отдать другой женщине. Той, кого человек, с любовью к которому она ничего не могла поделать, – а теперь Гермиона очень ясно это поняла, – выделяет среди других, кого он сделал своей официальной супругой? Ведь Джинни просто не сможет пережить этого! Бедная, несчастная девочка! Почему же ей в жизни так не везёт с возлюбленными? Это слишком жестоко…
Гермиона содрогнулась. Она представила себя обязанной отдать кому-то Етту, навсегда расстаться с ней, никогда не сметь более претендовать на свою малышку. Какое страшное испытание. Непосильное!
– Смотри, ей нравится эта игра! – ворковала над малышкой Джинни. – Посмотри, как она улыбается! Гермио… Мерлин, что с тобой?! – вздрогнула молодая ведьма, случайно подняв взгляд на свою подругу.
– А? Что? – дёрнулась Гермиона. – Я задумалась, – добавила она, отводя глаза. – Задумалась о прошлом.
– У тебя на лице не скорбь, а ужас! – похолодевшим голосом заметила её собеседница. – Что случилось?
– Я… Да не обращай внимания. Глупости всё это. Что там за игра? Научишь непутёвую мать?
– Ну уж нет! – странно улыбнулась младшая Уизли. – Это моя игра. Я сама буду играть с ней. Да, моя маленькая? Тётя Вирджиния будет с тобой играть, будет тебя баловать, да, мой ангел?..
Гермиона почувствовала, как волосы зашевелились у неё на голове…
_________________________
1) В Пасхальный понедельник в Британии принято дарить детям на улицах конфеты и игрушки.
* * *
В семь вечера подруги, оставив малютку Етту на попечение дедушки с бабушкой, переместились в соседский дом, где уже царило шумное веселье. Робби собрал у себя не меньше сорока человек! Громко играл музыкальный центр, нанятый бармен не успевал смешивать напитки, а танцы через пару часов угрожали превратиться в массовый стриптиз.
Джинни определённо веселилась в необычной для неё компании. Вот уже полчаса она отчаянно флиртовала с бывшим сокурсником Робби Паулем Смитом, позабывшем совершенно о белокурой Катрине, пришедшей вместе с ним.
Гермиона очень радовалась этому обстоятельству. Нужно постараться всеми силами отвлечь Джинни от постоянных мыслей о Тёмном Лорде и заинтересовать иной жизнью. Пусть даже и маггловским банкиром! Вообще нужно будет побольше выводить её гулять, таскать по самым разным вечеринкам – как делал Робби с самой Гермионой. Ведь это действительно помогает… Пусть и временно.
– Я совсем потерялся во времени!
– Что? – не расслышала сквозь шум музыки слов приятеля Гермиона.
– Я, говорю, совсем потерялся во времени! Такое чувство, что мы уже сутки гуляем.
– Я тебя не слышу! – громко крикнула Гермиона, жестом предлагая подняться на второй этаж, где было потише. Приятель кивнул.
– Говорю, что устал, будто мы гуляем сутки, – повторил Робби, когда они оказались на балконе его спальни, и Гермиона вытащила заветные сигареты.
– О да! – живо согласилась она. – Который час?
– Половина третьего.
– Пора и честь знать, – усмехнулась молодая ведьма, прислоняясь к перилам и вдыхая свежий ночной воздух. – Хотя Джинни, наверное, не захочет уходить.
– Оставь девочку в покое. Она заводит полезные связи!
– Такие уж и полезные, – сострила Гермиона.
– А что, у Пауля все шансы быстрого карьерного роста. И он отчаянно нуждается в серьёзных отношениях. Вот уже года как три!
– Он не похож на человека, заинтересованного в чём-то серьёзном.
– Так-то твоя подружка тоже, – съехидничал Робби. – Даже не уверен, что она помнит, как бедолагу Пауля звать.
– Не нуди, Робби, – попросила колдунья, вдыхая тяжёлый дым. – Важно ведь не это. А настроение. И оно тут у всех хорошее.
– Не вопрос! Я тоже могу быть чертовски весёлым и развязным!
– Да ну!
– Легко! – Робби обнял её сзади и поцеловал в шею.
– Да ты хулиган! – рассмеялась Гермиона, выбрасывая окурок и распрямляясь. Она невольно оказалась в его объятиях.
– Я – сама бесшабашность! – хохотнул Робби, игриво качнув бедрами и прижимая её к перилам. Кожа Гермионы покрылась мурашками. – Но куда уж нашему брату тронуть сердце этой Мэри Поппинс.
– Это я – Мэри Поппинс?! – возмутилась молодая ведьма.
– От улыбки до жестов. И с самого детства. Выше всяких похвал!..
– Ах, так! – Гермиона видела пьяный блеск собственных глаз, отражающихся в стёклах неизменных тёмных очков её приятеля. – Ну-ка, посмотрим! – и она внезапно для самой себя закинула ногу и прижала Робби ближе. Алкоголь шумел в голове, требовал сделать что-то невероятное и необдуманное. Прямо сейчас. – На вас грязная рубашка, Роберт Томпсон! – строго сообщила Гермиона, принимаясь расстёгивать пуговицы. – Сейчас же снимите её!
– Ах, простите, мадам! – подхватил он, позволяя ей стащить влажную ткань.
– Так-то лучше. Что у нас здесь? – не останавливалась Гермиона, ловко расстёгивая пояс на его джинсах.