– О да, – пробормотал Рон, ныряя под невидимую ткань. – А её нельзя как-то убольшить? Расшить там, я не знаю…
Под мантией втроём было невероятно тесно и неудобно, поэтому большую часть пути они проделали, неся её в руках и сверяясь с Картой Мародёров. Только в особо «людных» местах приходилось тесниться в складках невидимой материи: дважды проходили вблизи привидений и однажды – мимо блуждающего коридорами Филча.
В подземельях стоял жуткий холод – на улице только октябрь, но тут всегда температура на порядок ниже, да и личная комната Снейпа, судя по Карте, находилась на несколько ярусов глубже класса зельеварения и старого кабинета профессора.
– Смотри, Слизнорт выбрал себе комнатку повыше да потеплее, – заметил Рон, тыкая пальцем в коридор третьего этажа. – Не захотел прозябать в сырых подвалах!
– Не думаю, что в покоях Снейпа холодно. Во всяком случае, пока он там жил, явно применялась магия, – возразила Гермиона. – Пошли, последний пролёт.
Однако дверь, если верить Карте, ведущая в нужное помещение, оказалась запертой, и «Алохомора» на неё не подействовала.
– Следовало предположить, что её запечатали после всего случившегося, – заметила Гермиона. – Нужно что-то помощнее. И было бы мило, если бы тут не стояла какая-то сигнализация.
– Зачем бы?
– Мало ли. Может, боялись, что Снейп вернётся за какими-то вещами…
Пришлось потратить почти полчаса на отпирание злополучной двери. По сути, этим занималась только Гермиона – но она справилась, и троица наконец-то оказалась в тёмном и затхлом помещении.
– Люмос!
Пространство осветил тусклый свет трёх волшебных палочек.
– Рота, слушай разнарядку! – почему-то шёпотом скомандовала Гермиона, оглядываясь. – Первое: действуем быстро – вдруг сигнализация всё же есть. Помните, как нас поймала Амбридж на пятом курсе? Второе: ищем хорошо. Здесь множество личных вещей Снейпа, но чем ближе к нему будет та, которую мы возьмём, тем более вероятен удачный результат.
– Вперёд, – кивнул Гарри.
Комната была сильно захламлена: будто после того, как хозяин навеки покинул её просторы, кто-то что-то довольно настойчиво тут искал. Ящики открыты, сундук выпотрошен, дверь в небольшую ванную распахнута настежь.
Гермиона подошла к столу и заглянула в верхний ящик. Опрокинутая чернильница, перья, пергаменты. Какие-то записи… Наброски лекций и рецепты зелий. Несколько работ студентов.
Она осторожно задвинула ящик и заглянула в следующий.
– Хм, а тут не только чёрная одежда, – полушёпотом заметил Рон. – Прикольно, он никогда ничего такого не носил!
– В школе, – поправила Гермиона, развязывая папку, полную исписанной бумаги.
– Ну да.
– Что конкретно нас интересует? – спросил Гарри, выныривая из прикроватной тумбочки. – Хоть примерно.
– Личные вещи.
– Грязный носовой платок?
– Гарри! – рассердилась ведьма, зашвыривая папку обратно в шкафчик с такой силой, что несколько баночек зелий в углу жалобно звякнули. – Да, можно и платок! Можно и трусы! Ты тупой или как?! Можно мел, которым он хоть раз писал! Нам нужна не просто личная вещь. Нам нужно найти самое… самое близкое. Связанное и физически, и духовно. И чем сильнее – тем вероятнее у нас что-то получится!
– Да ладно! – буркнул Гарри. – Просто что?
– Ищи!
Герой магического мира стал выгребать из тумбочки коробки; Рон левитировал с верхней полки шкафа банки, полные ингредиентов для зелий, старые книги и блокноты.
– Судя по тому, сколько здесь вещей, Снейп не предполагал убегать, – заметил Гарри. – А не то собрался бы.
– Он же рассчитывал, что Дамблдора убьёт придурок Малфой, – проворчала Гермиона.
– Не говори о смерти Дамблдора так небрежно, – сердито попросил Гарри.
Гермиона закусила губу.
В нижнем ящике стола нашлись письма, явно связанные раньше лентой, а теперь просто валявшиеся кучей, женская перчатка из зелёного бархата и пожелтевший конверт. Гермиона заглянула в него и вздрогнула. Фотографии. С верхней весело улыбалась, стоя в летнем платьице по колено в воде хогвартского озера, очень молодая и весёлая Нарцисса Малфой. Она щурилась от солнца и махала рукой, хихикая и посмеиваясь. Гермиона невольно опустила конверт в ящик так, чтобы мальчики не видели, что она делает, и вынула все фотографии. Их было пять. Вторая изображала молодую Нарциссу на пороге Хогвартса – только зимой, во время снегопада. Третья – юного Северуса и Нарциссу за столиком неизвестного ресторана. Здесь её тётя выглядела повзрослевшей, куда более серьёзной, чем на школьных снимках. На четвёртой фотографии – большая кровать с четырьмя столбами, заправленная сиреневым постельным бельём. На ней – всё та же Нарцисса, только уже без одежды, пикантно прикрытая лёгкой шёлковой простынёй, покусывающая нижнюю губу и зазывно качающая белокурой головкой.
Гермионе стало до жути неудобно, и она сунула эту фотографию под ворох писем.
Последняя, судя по всему, была когда-то смята, но потом разглажена владельцем. Растрёпанная, уставшая, даже измученная Нарцисса на кровати с ревущим младенцем в руках. Она смотрела с фотографии зло, если не свирепо, и по беззвучно шевелящимся губам можно было прочесть: «зачем?!» – явное обращение к фотографу.
Это изображение Гермиона тоже спрятала под ворох писем и задвинула ящик.
– Ничего! – объявила она.
– Может, его любимое перо?
– Рон, не время для шуток!
– А я и не…
Гермиона нырнула в развороченный сундук. Фотографии не шли из головы – очень и очень личные! Но они могли привести с равной вероятностью и в поместье Малфоев. Нельзя. Кроме того, сколько гадостей она выслушает от Гарри и Рона, увидь они снимки!
– Есть!
Записная книжка. Распорядок уроков, напоминания о делах, какие-то заметки… Исписанная лично рукой Снейпа, пропитанная переживаниями, мыслями и эмоциями. Длительно использовавшаяся и часто находившаяся при нём. Отлично!
– Ты уверена?
– Более чем! Это же почти что личный дневник! Лучше и придумать нельзя. Пошли, не хватало ещё на Филча нарваться…
Грозного завхоза они так и не встретили, но вот во время уроков на следующий день Гермиона осознала, что такое накануне занятий до половины пятого бродить по тёмному замку. Она мило поспала на истории магии под удивлёнными взглядами однокурсников и посмотрела великолепный сон, в котором сидела обнажённая на сиреневых простынях и зазывно кивала Люциусу Малфою, покусывая нижнюю губу. Проснувшись под гул собирающихся студентов в конце урока, Гермиона изрядно покраснела и стала судорожно сваливать в сумку пергамент, перья и чернильницы.
– Сегодня же ночью! – заявил Гарри во время обеда. – Я готов!
– А я нет, – воздержавшись от комментариев, сообщила Гермиона. – Сегодня среда. Это раз. Кроме того, мы совершенно не знаем, где проводить ритуал, – гриффиндорка понизила голос. – Нас не должны потревожить.
– Найдём пустой класс и…
– Наткнёмся на Пивза! Или просто на привидение. Это если нас банально не застукает Филч.
– И что ты предлагаешь?
– До пятницы подобрать помещение. Обряд надо проводить как минимум в выходные. Точнее, вечером перед ними. Нас всё равно хватятся – но, вероятно, не так сразу.
– А зал? – мрачно спросил Рон.
– Это – настоящая проблема.
* * *
– Есть такие чары, моя госпожа, они делают территорию… как бы так объяснить… нежелательной. Очень лёгкие: если специально силиться преодолеть их – это получится без труда. Но если просто проходить мимо – они заставят подсознательно выбрать иной путь.
– И как их наложить, Алира? – угрюмо спросила Гермиона, подминая под голову обе подушки.
– Моя госпожа, я не знаю. Видела их применение, но они не нужны мне, и я не знаю, как ими пользоваться. Думаю, стоит моей госпоже поискать в библиотеках замка, и нужная информация отыщется вмиг.
– Да, это отличная идея…
– Что-то не так, моя госпожа?
– Я боюсь, – тихо прошипела Гермиона. – Чего ждал от меня Papá, разрешая искать Северуса? Что я не справлюсь? Вроде бы нет. Но тогда… Мне что, убить его?!
– Насколько мне известно, моей госпоже просто надо следовать за Гарри Поттером.