– Уволит, в смысле, – мрачно пояснила Гермиона. – Это было в учебнике Обмандера, есть такая поговорка.
– Не знаю, что там было у Обмандера, но так часто говорит папа, – прервал её Рон. – Короче, Гарри, не верю я, что начавшего «артачиться» Гриндельвальда можно будет просто так взять и уволить.
– Знаю я, как «увольняет» Волдеморт, – парировал Гарри. – Он так кого только не «уволил».
– Гриндельвальд был опаснейшим Чёрным магом Европы начала века, – возразила Гермиона. – Глупо было бы давать ему возможность снова набрать сил! Это попросту опасно для самого же Тё… кхм, Волдеморта.
– Класс, вот бы они переубивали друг друга, – мечтательно заметил Рон.
– Держи карман шире! – буркнул Гарри. – В общем, «ввиду отсутствия видимых поводов» администрации школы запрещено выдать мне меч Гриффиндора во временное пользование, чего мы пытались добиться. Если я смогу указать достойную причину, Министерство пересмотрит своё решение о временной передаче собственности. «Ввиду того, что нынешняя администрация школы «Хогвартс» потворствует истцу, артефакт будет передан в её музей с условием открытого доступа для представителей Магического сообщества, после того, как для него будет создан и заколдован магический короб из сверхпрочного прозрачного материала, что позволит Министерству магии не беспокоиться о сохранности древнего магического артефакта», – процитировал Гарри. – Как вам это нравится, а?!
– По крайней мере, меч будет в школе и Ты-Знаешь-Кто не сможет до него добраться, – после паузы подбодрил Рон.
– Как будто он пытался! – буркнул Гарри.
– Всё лучше, чем у этого тупоумного Скримджера, – пожал плечами рыжий парень. – Ты ещё что-то узнал? В «Пророке» была статья Риты Скитер…
– От этой ведьмы я не узнал ничего! – опять обозлился незадачливый наследник. – Она сама из меня чуть душу не вытряхнула. Шальная бабёнка! И на кой чёрт я к ней полез?
– Значит, никаких сдвигов? – уточнила Гермиона. – Вообще?
– Никаких, – мрачно кивнул Гарри. – Впрочем, я вам ещё не рассказал про брата Дамблдора.
– Ты был у него? – оживился Рон.
– Да, на прошлой неделе. Мерзкий тип, – Гарри поморщился. – Сначала, правда, мне даже жаль его стало… Вся эта история с Арианой – правда. И всё даже пострашнее, чем у Риты Скитер.
– Чем же тебе тогда так не угодил этот Аберфорт? – спросила Гермиона.
– Всем! – рявкнул Гарри. – Он – трус и неудачник! Сидит там в своей грязной конуре и боится высовываться наружу. Убеждал, что мне нужно уехать из Англии на континент, а то и дальше, и забыть про Волдеморта. Всё время напоминал, что мне только семнадцать, да хаял брата! Мол, тот строил великие планы, ни в кнат не ставил чужие жизни…
Гарри выплевывал злые слова, и Гермиона слышала, как он сам себя пытается убедить в ложности сказанного Аберфортом Дамблдором. А вместо того перед его мысленным взором ясно всплывали фрагменты недавнего разговора, и его собственные горькие сомнения, нашедшие подтверждение в суровых словах старика.
Гарри так ясно видел перед своими глазами всё пережитое, что поднаторевшей в легилименции Гермионе не составило никакого труда следить за событиями не по словам приятеля, которые она больше не слушала, а по его собственным воспоминаниям:
Гарри Поттер разговаривал с Аберфортом в мрачной гостиной со старой мебелью, потёртым ковром и запылёнными мутными окнами. Над потухшим камином висела большая картина маслом – портрет светловолосой девочки, глядящей в пространство рассеянными ласковыми глазами. В пробивающемся через грязное стекло луче солнца клубилась пыль, в комнате пахло плесенью.
– …мой брат Альбус много чего хотел, – говорил Аберфорт, высокий сутуловатый бармен «Кабаньей Головы», – и, как правило, люди страдали ради исполнения его великих задач. Держись подальше от Того-Кого-Нельзя-Называть, Поттер, а по возможности и вовсе уезжай из страны. Забудь моего брата и его умные планы. Он ушёл туда, где ему уже ничто не причинит огорчений, и ты ему ничего не должен.
– Вы не понимаете! – перебивает Гарри.
– Да? – спокойно переспрашивает Аберфорт. – Ты думаешь, я не понимал родного брата? Думаешь, ты знал Альбуса лучше, чем я?
– Вовсе нет, – отвечал ему Гарри. – Просто… он поручил мне одно дело.
– Да неужели? – откликнулся старик. – Хорошее дело, надеюсь? Приятное? Лёгкое? Такое, что его можно доверить ещё не кончившему школу волшебства ребёнку, и он с ним справится, не надрываясь?
– Я… Нет, оно не лёгкое… – бормочет Гарри. – Но я должен…
– Должен? Почему должен? Его ведь нет в живых, так? – резко перебивает Аберфорт. – Бросай это, парень, пока и с тобой не случилось того же! Спасайся!
– Не могу.
– Почему же?
– Я… – Гарри растерялся. Объяснить не получилось бы, поэтому он перешёл в наступление: – Но вы ведь и сами участвуете в борьбе, вы – член Ордена Феникса!
– Я им был, – поправил Аберфорт. – Орден Феникса давно толчёт воду в ступе. Они колдуют лепреконское золото, парень! Что может Орден Феникса против Того-Кого-Нельзя-Называть сейчас, когда мой брат мёртв? В наше время лучше сидеть и не высовываться, больше шансов сохранить свою шкуру! А тебе здесь покоя не будет, Поттер. ЕМУ слишком хочется до тебя добраться. Поэтому уезжай за границу, спрячься, спасайся!
– Я не могу, – замотал головой Гарри. – У меня здесь дело.
– Поручи его кому-нибудь другому!
– Нет. Это могу сделать только я, Дамблдор объяснил…
– Вот как? Он действительно объяснил тебе всё, он был честен с тобой? – крякнул старик.
Гарри всем сердцем хотелось ответить «да», но почему-то это простое слово не желало сходить с его губ. Аберфорт, похоже, угадал его мысли.
– Я хорошо знал своего брата, Поттер. Он научился скрывать и утаивать ещё на руках нашей матери. Утайки и ложь – мы выросли на этом, и Альбус… у него был врождённый талант.
Глаза старика скользнули к картине над каминной полкой. Гарри заметил теперь, что это единственный портрет в комнате. Ни фотографии Альбуса, ни ещё чьего-нибудь изображения здесь не было.
– Это ваша сестра? Ариана? – спросил Гарри, чтобы что-то сказать.
– Да, – резко отрéзал Аберфорт. – Начитался Риты Скитер, приятель?
– Я слышал о ней от Элфиаса Дожа, – попытался выкрутиться тот.
– Старый дурак! – буркнул Аберфорт, пригубливая стакан, который держал в руках. – Всерьёз верил, что мой братец весь так и лучился светом! Что ж, он не один такой, вот и ты всё ещё этому веришь, судя по всему.
Гарри молчал. Ему не хотелось выказывать сомнения и неуверенность, терзавшие его в последние месяцы по поводу Дамблдора. Свой выбор он сделал, когда добрался до чаши Пуффендуй. Он решил идти дальше до конца.
Гарри встретил взгляд Аберфорта, так разительно схожий с взором его брата: ярко-синие глаза словно рентгеновскими лучами пронизывали собеседника, и Гарри казалось, что Аберфорт читает его мысли и презирает его же за них.
– Профессор Дамблдор доверял мне, – тихо сказал Гарри. – Он уважал меня и любил.
– Вот как? – откликнулся старик, кивая. – Забавно! Большинство из тех, кого мой брат очень любил, кончили хуже, чем если бы ему вовсе не было до них дела.
– Что вы хотите этим сказать?! – выдохнул Гарри.
– Не обращай внимания, – ответил старик.
– Но вы говорите очень серьёзные вещи! – не отступался тот. – Вы имеете в виду вашу сестру?
Аберфорт уставился на него. Несколько секунд губы старика шевелились, словно он пережевывал слова, которые хотел проглотить. Потом старый волшебник заговорил: