КРОСС:
Почему ты была одна, если это был твой день рождения?
ЗОЛУШКА:
Моя семья в отпуске, но мне нужно работать. Мои друзья тоже уехали наслаждаться солнцем и песком. Мы что-нибудь придумаем, когда они все завершат отпуск и Грейси вернется домой.
КРОСС:
Твоя сестра?
ЗОЛУШКА:
Ага. Одна сестра. Три брата. А у тебя?
КРОСС:
Один брат. Одна сестра.
Я обдумываю свое следующее сообщение.
Я не встречался ни с кем с тех пор, как родилась Керриган.
Черт, я не флиртовал ни с кем, кроме ее матери, уже четыре года.
Даже не хотел этого до сих пор.
До Эверли.
ЗОЛУШКА:
Думаешь, ты уже можешь найти меня?
КРОСС:
Основываясь на том, что у тебя три брата и сестра? Определенно, нет.
ЗОЛУШКА:
Ладно, сегодня ты можешь задать еще один вопрос.
КРОСС:
Ты любишь играть в игры, Эверли?
ЗОЛУШКА:
Нет, Кросс. Я люблю веселиться.
С тобой я хочу веселиться еще больше.
Это поможет тебе найти меня?
КРОСС:
Я и не знал, что у меня есть домашнее задание.
ЗОЛУШКА:
Я того стою.
Я того стою.
Эти слова крутятся в моей голове на повторе весь оставшийся день.
Как и тот час, который я провел с ней несколько ночей назад.
Ее лицо… ее улыбка… ее смех и запах… она выжжена в моем мозгу.
Я того стою.
Я не просто вижу эти слова в телефоне, я слышу их ее голосом.
Как это возможно, что после одной чертовой ночи я не сомневаюсь, что она того стоит?
* * *
Через несколько дней после ночи в «Уэст-Энде» вся моя семья собралась в родительском доме в Кеннебанкпорте, штат Мэн, где мы отдыхаем, вдыхая свежий соленый воздух и слушая мамины радостные возгласы. В мире Мэри Джо Уайлдер все в порядке, когда вся ее семья находится под одной крышей.
Не буду врать, мой мир здесь тоже кажется светлее, легче, так было всегда.
Слова, которые я обычно не связываю со своей жизнью, но почему-то именно они подходят, когда я сижу в одном из маминых кресел-качалок на крыльце. Мой пятимесячный малыш Джекс спит, уютно устроившись у меня на руках.
Закат застилает горизонт над Атлантическим океаном вдалеке и напоминает мне о лете, когда я был ребенком. Здесь тихо и спокойно и это как-то облегчает восприятие прошедшего года.
— Нужна компания? — спрашивает папа, бесшумно закрывая за собой дверь, чтобы не разбудить Джекса и садится на белое кресло-качалку рядом со мной.
— Это твой дом, старина.
— Так и есть, Кросс.
Улыбка отца растягивается на его обветренном лице.
— Ты был тихим с тех пор, как приехал сюда. Хочешь поговорить об этом?
Я целую макушку Джекса и закрываю глаза, впитывая все это в себя.
— Просто думаю о жизни, пап. Она сложилась не совсем так, как я ожидал.
Папа хихикает.
— Так не бывает, сынок. Но у тебя еще много времени и чертовски хорошая жизнь. У тебя прекрасная семья. Работа, которую ты любишь. Деньги в банке. Безопасность. Стабильность. Не будь неблагодарным, Кросс.
Мои губы поджимаются.
— Я знаю, что я везучий сукин сын. Я не жалуюсь. Просто размышляю.
— Кто эта девушка?
Моя грудь вибрирует от тихого смеха, пробуждая Джекса, который зарывается головой мне в шею. Я глажу его по спине ладонью, пока он не успокаивается, а потом смотрю на отца.
— Откуда ты знаешь, что замешана девушка?
— Это всегда девушка.
Я пожимаю плечами и старик качает головой.
— Ты забываешь, что когда-то я был в твоем возрасте.
— Думаю, может, мне стоит на время завязать с женщинами. Слишком сложно.
Папа прищуривает глаза.
— Они все сложные. Главное — это найти ту, которая стоит того, чтобы в ней разобраться. Отказаться от женщин вроде Хелен — конечно. Но не все женщины такие, как она, Кросс. Ты должен найти хорошую. Найти ту, которая сделает тебя лучшим мужчиной.
— Не у всех есть то, что есть у вас с мамой.
Я целую макушку Джекса и вдыхаю.
— Если ты будешь отвергать женщин, у тебя никогда не будет такого шанса, сынок. Я и представить себе не мог, что твоя мама станет любовью всей моей жизни, когда мы с ней познакомились. Но она стоила того, чтобы рискнуть. А теперь посмотри на нас.
Он наклоняется вперед и натягивает одеяло на спину моего сына.
— Все еще всезнайка? — поддразниваю я отца.
Он проницательно улыбается.
— По крайней мере, мы знаем, что Арес всегда за правду, а теперь скажи мне, о ком ты думаешь.
Я продолжаю молча раскачиваться, не оборачиваясь.
— Отлично. Скажи мне, что тебя сдерживает, — подталкивает папа, заставляя меня почувствовать себя пятнадцатилетним подростком, боящимся сказать ему, что мне нравится Крисси Миллер.
— Я встретил ее прошлой ночью и в ней что-то было, но она… — я размышляю об этом минуту, пытаясь понять, что меня сдерживает. — Она молодая. И красивая. И… веселая.
Отец делает гримасу отвращения.
— Черт возьми, Кросс. Никому не нужны молодые, красивые и веселые. Это похоже на неприглядную женщину, с которой можно встречаться.
— Как скажешь, старик, — смеюсь я.
— Ты узнал номер этой девушки?
— Да, папа. Я взял ее номер, — бормочу я.
— И ее туфлю тоже, папочка, — добавляет Беллами, проходя через дверь и захлопывая ее за собой, чем пугает Джекса.
— Трепло, — обзываюсь я ей вслед, когда она спускается по ступенькам и забирается в мамину машину.
— Будь осторожна, — кричит ей папа и смотрит, как она отъезжает, а потом снова смотрит на меня. — Туфелька, да?
Я киваю.
— Позвони девушке, Кросс. Она не оставила бы туфлю, если бы не хотела, чтобы ее преследовали.
Я встаю и раскачиваюсь, пытаясь успокоить Джекса.
— Я не люблю игры, папа.
— Игры могут быть веселыми с правильным человеком.
— Бог мой, — простонал я. — Мне не нужно это слышать.
Он встает и берет Джекса из моих рук.
— Позвони девушке.
Я смотрю, как он исчезает в доме, а затем достаю свой мобильный телефон. Быстрый поиск в «Гугле» по ее номеру телефона выдает имя Эверли Синклер. Синклер… Это имя…
Почему это имя кажется м знакомым?
Через час чувствую себя так, будто получил степень магистра по сталкерству в социальных сетях.
Эверли Синклер — любимица социальных сетей и начинающий модельер, если верить «Хроникам Кройдона». Профессиональная чирлидерша «Филадельфийских королей». Сейчас работает на свою тетю, Кэйрис Синклер, в бутике в Кройдон-Хиллз. Она молода. Двадцать три. На восемь лет моложе меня.
Восемь лет.
Проклятье…
В двадцать три года, ее двадцатые еще даже не надирали ей задницу.
Неудивительно, что она так наслаждается весельем.
Я переворачиваю телефон в руке, обдумывая свой следующий шаг, когда Керриган и моя мама выходят на улицу с вишневым пирогом в руках.
— Посмотри, что мы приготовили для тебя, папочка.
Я подхватываю свою малышку на руки и отламываю кусочек сахарной корочки, прежде чем мама шлепает меня по руке.
— Это очень вкусно.
Вишня всегда вкусная.
Керриган сдавливает мои щеки своими ладошками.
— Не говори с набитым ртом, папочка.
— Пойдем, детка. Давай разделим по кусочку пирога.
Она визжит, когда мы останавливаемся, чтобы поцеловать бабушку. И этот звук… этот звук делает меня счастливее, чем что-либо другое.
Я засовываю телефон в задний карман и пытаюсь заставить себя забыть об Эверли Синклер… По крайней мере, пока.