Под конец моего рассказа Игнат едва ли не взорвался. Он никак не мог втыкнуть, как можно так обращаться с девушкой. Мне даже было приятно от его эмоций... Именно в той ситуации я в равной степени презирала и себя, ибо была, словно половая тряпка...
И как-то само вышло, что я, притянув парня за ворот рубашки к себе, сама припала к мужским губам. От этого внутри зажёгся маленький огонек, который постепенно преобразовывался в целый фейерверк чувств. Игнат запустил пальцы в мои волосы и, иногда сжимая их в кулак, оттягивал назад, полностью завладевая мной и ситуацией в целом. Я же судорожно цеплялась за широкие мужские плечи и царапала ногтями шею. Одной рукой скользнула выше, погружая длинные пальцы в волосы Спарка. Перебирая мягкие пряди, выводила своеобразные узоры.
Поцелуй давно перестал быть поверхностным и дарил безумное наслаждение от яркой, почти болезненной, страсти, которая затмевала все вокруг, оставляя лишь нас двоих, разгорячённых, вздрагивающих от каждого прикосновения.
Мы как-то одновременно отлипли друг от друга и, тяжело дыша, смотрели каждый в глаза напротив. А потом даже как-то привычно, словно делали это каждый день на протяжении всей жизни, переплелись пальцами левой и правой рук. Искорян мягко завел машину и двинулся по дороге в сторону нашего дома.
Весь путь мы проехали молча, лишь мягко поглаживая ладони друг друга. Остановив авто у нашего подъезда, Спаркин вышел на улицу и, обойдя машину, открыл мне дверь. Как только я оказалась рядом с Игнатом, он взял меня за руку и повел к металлической двери.
Лишь за нами закрылись двери лифта, как я была сразу прижата к противоположной стене и зацелована рыжим бэд-боем. Этот поцелуй был ещё жарче и глубже чем в машине (хотя куда ещё?), только здесь у парня руки были развязаны. Казалось, что его пальцы и губы были везде, где только можно.
Постепенно поцелуй перешёл на щеку, а дальше ниже и ниже, продвигаясь к шее. Но Спаркину явно было мало просто целовать нежную кожу. Парень поставил засос на моей шее немного выше ключицы, а затем нежно провел по нему языком. И именно в этот момент лифт остановился на моем этаже, и Игнат мягко вывел меня на площадку, а потом, оставив совсем невинный поцелуй на щеке, побежал к себе.
Ни на секунду не отойдя от шока, открыла свою квартиру и вошла в коридор. Только там меня ждал ещё один сюрприз, вот только на этот раз совершенно мне неприятный.
Посреди моей кухни, уютно расположившись за моим столом, находились родители и Егор. Отец о чем-то беседовал с этим сыном собаки, а мама попивала свой чай, пряча безысходность за улыбкой.
Узрев меня у порога, все трое испытали три разных эмоции: на лице отца промелькнуло некое раздражённое облегчение, на губах Егора заиграла самодовольная ухмылка, а в глазах мамы застыло сочувствие. Все это ещё больше подстегнуло нарастающее беспокойство.
– Лиля, пошли поговорим и я тебе все объясню, – прошептала мама, вставая из-за стола.
Я кивнула и пошла за ней в мою комнату. В моих апартаментах мама не медлила ни секунды.
– Лилечка, все плохо. Этот Егор твой будущий муж... Завтра регистрация...
От услышанного в ушах заложило, мои ноги подкосились и уселась прямиком на пол.
– Твой папа сказал, что вы раньше были знакомы и быстро сойдетесь.
– Я его больше не люблю. Прошла любовь, завяли помидоры. Они теперь в другой теплице растут...
– Так Егор это тот парень, из-за которого ты все глаза раньше выплакала?
– Он самый... – сдавленно прохрипела я, удивляясь откуда она это узнала.
– Знаешь, дочь, – грустно сказала мама, – тебе надо бежать... – я подняла на нее огромные от удивления глаза. – Ты не достойна судьбы биоаксессуара. Уходи с тем парнем, для которого ты расцвела, не будь у него и гроша за спиной. Так будет лучше для тебя...