2.1
Всё шло по плану, но потом открылась дверь и я охренел. Потому что за дверью стоял енот.
Енот выглядел не особенно агрессивно, так что я решил не бежать, раскинув руки, с диким воплем: «Мармошенька, ты вернулась, какое счастье!», а для начала подготовить пути отступления с кафедры. Посмотрел на студентов суровым взглядом Берии от алхимии, закрыл журнал и сказал:
– Вопросы есть? – Тишина. – Приступайте к расчётам, я через пять минут вернусь и проверю. – Тишина. У меня на практикумах вообще всегда тишина, с тех пор, как я немного «неболтина» на каждую парту капнул.
Я сделал шаг к двери, но вернулся и захватил с края стола перчатки – а то мало ли, на них вся Академия облизывается. Вышел из аудитории и наклонился, подхватывая под передние лапы слегка похудевшую и какую-то непушистую Мармошу.
– Здравствуй, Мария свет Ивановна. Какими судьбами?
– Нет времени объяснять! – профырчала Мармоша, – выбери меня руководителем магистерской!
– Э… С чего бы? – осторожно улыбнулся я, отодвигая еношу подальше и пытаясь рассмотреть – как-никак, полгода не видел.
– Надо так! Тёма, быстро, я сказала, сейчас!!!
– Енот-Мармот, ты, может, забыла, но ты у нас – анималист заоблачного уровня, а я у нас – алхимик, причём настолько хреновый алхимик, что это даже узкой специализацией не назовёшь. Пиротехник я, в крайнем случае, сапёр. А ты – великий, могучий…
– Блин, Соболев, я сказала выбери! Я тоже сдавала алхимию и всё помогу!
– Зачем это тебе?
– Мне нужно основание для нахождения в этом мире, – неохотно буркнула Мармоша и стала рассматривать стену.
– Слушай, а что у тебя вообще случилось? Я о тебе в газетах читал, но как-то, если честно, с трудом в это верится. Великая и могучая завкафедры биохимии шла себе по улице и внезапно переместилась в другой мир, где прошла с боем полстраны, предотвратила войну, раскрыла преступление государственного уровня, спасла наследника, получила медаль от короля, после чего поступила в местную Академию Магии, закончила её, стала там преподавать и поднялась аж до ректора. Куда, кстати, предыдущий ректор делся? – Мармоша сделала невинные глазки и я фыркнул от смеха. – Я понимаю, что там время течёт по-другому, но как ты умудрилась? Ты не выглядишь постаревшей на полжизни.
– Я попала в очень юное тело, – довольно прищурилась Мармоша, – вспомнила все прелести полового созревания. Ну ладно, это не важно. Главное, мне надо срочно оттуда свинтить, под благовидным предлогом. И я выбрала тебя. Я же успела?
– Вообще-то, мной собирался заняться лично декан О'Жак, – самодовольно приподнял брови я, Мармоша отмахнулась:
– Без проблем, я тебя у неё отобью.
– Да конечно! – рассмеялся я. – А почему «у неё»? Декан вроде мужик.
– О'Жак?! – рассмеялась Мармоша, – ты реально до сих пор не знаешь, кто наш декан? Ну ты даёшь, Тёма, да… Я знала, что ты тормознут немного, но не думала, что настолько.
– Да ладно, я же его видел. Он, конечно, по Академии предпочитает в обличии льва ходить, но всё равно, лев же, грива, всё такое… – Мармоша перебила меня диким хохотом, который в исполнении енота звучал зловеще, я решил не развивать тему. – Ладно, я запишусь к тебе. Сегодня?
– Сейчас. Сию минуту, срочно! – подобралась Мармоша.
– У меня там, вообще-то, гаврики сидят, практикум делают. Может, ты с ними посидишь пока я схожу? Ты у нас звезда, брутальный пушистый ректор из другого мира, они будут в восторге.
– Не надо, – посуровела Мармоша, – я здесь, как бы, это… инкогнито, ферштейн? Никому, только О'Жаку, и то на ушко.
– Ладно.
Она радостно потёрла лапки, довольно кивнула и исчезла.
А я стряхнул с рукавов серо-белые шерстинки и пошёл в деканат, спинным мозгом чуя, что начинается в моей личной истории второй Мармоший период.
***
2.2
В деканате было весело, людно и немного даже эльфно – эльфийка была одна, но очень шумная. Она размахивала огромным кухонным ножом и требовала у секретарши пустить её к декану без очереди, при этом носилась кругами, пребывая одновременно везде – её коса, яркие славянские бусы и юбки кружили над столом, свисали со шкафа, пытались пролезть под дверью и забраться на плечи к другим людям, ожидающим в очереди. На диване в углу сидел натуральный лось, какой-то угрюмый и грустный, эльфийка влезла ему на шею и проорала в самое ухо, тряся его голову за рога:
– Мне срочно! Я требую, прямо требую пустить меня сию секунду! Я мать пятерых детей, сделай что-нибудь!