Как замечательно выглядит мир свободы.
— Я поняла тебя, — отозвалась хмуро. — Погоди минутку.
Не дожидаясь ответа (а то я не знаю, что мужчина сказал бы), подбежала к установленному шедевру магии Солярис. Несколько леди окинули меня заинтересованным взглядом, но почти сразу вернулись к просмотру очередного номера. Они не ждали многого от отработанного материала. По их мнению, лучшее, что я могла показать — произошло на сцене.
— Ты не обязана страдать, — обратилась я к скульптуре. За кромкой льда в глазах девушки сиял стылый ужас. Я ненадолго замешкалась. Скажем так, это не обычная ситуация, которую разбирают на уроках ОБЖ. Документалок о таких вещах тоже не снимали. Поэтому я произнесла все то, что сама бы хотела услышать, находясь на месте камер-лэй. — Это не настоящий лед. С тобой все будет хорошо. Просто потерпи. Ты сильнее этого. Ты не растаешь — я приложила руку к тому месту, где у камер-лэй находилось сердце. Немного замешкавшись, я добавила: — Верь мне.
Все.
Может, я должна была сделать для нее больше. Может, как первоклассная Избранная, я должна была на потеху публике разрушить чары. Или заставить Солярис их снять. Придумать лучший вариант. Но я не имела достаточной храбрости, глупости и подстраховки высшего предназначения. Я была собой. И все что я могла сделать, это поделиться маленькой надеждой. Не на спасение, а на облегчение участи.
Я вернулась обратно к Тинхе под тень белого тента.
— Это ее не расколдует, — поделился мнением Враг, со скепсисом следивший за мной. — Это не будет иметь эффекта. Это должно идти изнутри, а не снаружи.
— Может ты прав, — бросила я взгляд ледяную статую. Возможно, я себя обманывала, но мне показалось, будто статуя стала источать чуточку меньше отчаяния. — А может права я.
Мужчина качнул головой, приглашая следовать за собой. Бессмысленные дебаты с бестолковой Избранной его мало интересовали. Все-таки он варился в этой каше всю жизнь, а тут ворвалась я со своим пятиминутным опытом и ничем неподтвержденной теорией.
— Что ж, — хлопнула я в ладоши, отгоняя невеселые мысли. — Я достаточно выстрадала, чтобы получить ужин? Я дико голодна, если ты вдруг теряешься в сомнениях, чем меня порадовать.
Враг помедлил. Пустота вновь оплела его ауру, отстраняя от себя. По степени холодности и эмоциональной недоступности, камер-лэй под заклятьем ему проигрывала.
Ну-ну, изображай недотрогу.
— Лучшее, что можно получить на бескрайних просторах вселенной, — указал он на один из столов. И что-то в его голосе мне не понравилось. Потому что интонация опустилась на отметку ноль. — Деликатесы из одного очень закрытого и неподконтрольного мира. Попасть в него почти невозможно. Только опытные Странники имеют возможность ненадолго туда заглянуть.
Что ж, здравствуй предсмертный ужин. Я так безумно голодна, что готова на любую экзотику. Что бы там ни скрывалось за серебряной крышкой, носа воротить не буду. Я бы сейчас впилась зубами и в корочку хлеба, и в заплесневелый лимон.
Взмахом фокусника Тинхе снял, а точнее приподнял завесу тайны.
С предвкушением я глянула на предложенные угощения. И в то же мгновение мне стало дурно. Живот скрутило в спазме, а к горлу подступила тошнота.
Мир маяка.
Проклятая рыба с приторно-сладким гарниром. Я давилась ею на протяжении всех дней проживания в Центре. Еда, что горше редьки. Что стояла поперек горла и рвотными позывами рвалась обратно.
На языке появился медный вкус крови. Рука вновь почувствовала сжатый осколок. В глазах замельтешили пятна.
— Нет, — побледнела я, чувствуя, что вот-вот стошнит. — Нет. Это же маяк. Только не маяк, — попросила, пытаясь выбраться из забытья. — Лучше обратно на сцену.
Я с мольбой посмотрела в равнодушные глаза Врага и поняла, что именно сейчас сказала. Я выдала себя. Я провалила прикрытие межпространственной амнезии.
Все сразу полетело к чертям.
- 1 - Часть III
ЧАСТЬ III
СПАСЕНИЕ СЦЕНАРИЕМ НЕ ПРЕДУСМОТРЕНО
— 1 —
Проколоться на еде…
Разного от себя ожидала.
Можно сказать, надеялась, что Враг, рано или поздно, устроит моральную проверку. Засомневается в моей правдивости. Он — разрушитель миров. Ему недостаточно слов. Такие не обращают внимания на слезы, мольбы и клятвы. Только поступки. Только факты. За его плечами десятки, а то и сотни побед. Верил бы он каждому встречному — сам был бы наивной Избранной из далекого мира.