— Но семью женщина-лэй может завести лишь с мужчиной-лэй? — уточнила я. — То есть ухажеров среди лордов ждать не стоит. Рассчитывать можно только на роман со слугой, у которого в подкорке прописан код рабского угодничества. Этот факт заставляет чувствовать себя лучше?
Алиса потерла рукав там, где за плотной тканью скрывался вейос.
— Зря стараешься, — отвернулась она, чтобы разглядеть глянцевую поверхность активированной арки. — Я удовлетворена тем, что имею, потому что знаю, что изменить ничего невозможно, а моя жизнь могла сложиться гораздо-гораздо хуже.
Где-то там, по искусственному ковру вечной зелени, шел Враг. И настроен он был очень решительно. Сколько времени требуется одному человеку, чтобы сразить мага, заботившегося о детях-коконах больше, чем о себе? Чтобы разрушить застывшего статуей Клода. Чтобы… понятия не имею, как одолеть Атроса. Как вообще победить яму? Засыпать ее?
— Вот он — мир без богов. Никакой надежды на чудо, что просто так сваливается с небес и лежит у твоих ног.
Темные глаза Алисы отображали ровно ничего. Но эта пустота была показной. Подобное фальшивое равнодушие проявляется у девушек, уверяющих, что их совершенно не беспокоит, что бывший сделал предложение новой возлюбленной всего через три месяца после расставания.
— Вот если бы у тебя была магия Золотой оси, — протянула я. — Их магия. Тебе бы не пришлось прятаться на задворках империи. Смогла бы потягаться с Солярис, с Астрой, с любой леди, что когда-либо косо смотрела в твою сторону.
Что-то в душе девушки дрогнуло. Она привыкла быть лучшей.
— Что гадать о том, что могло бы быть?
Вот тут я собиралась солгать. Глядя в глаза и с полной уверенностью.
— Ты права, я не Избранная империи Золотой оси. Но занесло меня сюда потому, что магия, которую я получила в Центре, является магией лэйтарцев. Один из богов сумел раздобыть ее в зараженном мире и передать мне, — я кивнула на портал. — Там осталось еще. Пока Тинхе не разрушил Центр, ты могла бы успеть забрать себе один из коконов.
По лицу Алисы пробежало сомнение, почти сразу сменившееся презрением:
— Врешь. А если и нет, с какой тебе стати делиться информацией со мной? Хочешь, чтобы я ослушалась Тинхе? Пытаешься нас рассорить? Гиблое дело. Я абсолютно ему верна.
— У меня нет иллюзий относительно своего будущего. — Я качнула головой, и пряди волос скользнули на лицо, прикрывая глаза. — Я проиграла, теперь я это вижу. Но ставить крест на своей жизни не намерена. Считай информацию о магии заражения своего рода подарком. Предложением перемирия и намеком на дружбу. Вскоре Тинхе задумается о моей дальнейшей судьбе. А раз твое мнение для него значимо, я бы предпочла, чтобы оно оказалось на моей стороне.
Девушка нахмурилась. Взгляд посуровел.
— Нихрена я тебе не верю. И с места не сдвинусь, пока Тинхе не вернется. А продолжишь болтать, хорошенько двину по твоей глупенькой мордашке.
Ладно, она умнее, чем я надеялась.
— Ну и зря. Как только он вернется из Центра, отошлет тебя прочь из Лэйтарии. Что касается меня… — я пожала плечами, — когда Тинхе поймет, что я говорю правду… что мой дар не фальшивка… Ему придется придумать для меня что-то получше, чем аукцион Избранных и развоплощение. Пожалуй, — пробормотала задумчиво, — я могу претендовать на статус леди. А что, вейоса нет, магия — есть. Кажется, больше ничего и не надо, чтобы зваться лэйтаркой.
Вот это ее проняло. В отличии от Тинхе, Алиса верила, что я владею именно магией заражения, а не подделкой. Она мирилась с собственным незавидным будущим возвысившейся рабыни. Она приняла, что лэйтарцы — высшая раса, достойная управлять менее развитыми иномирянами. Зная, что никогда не станет одной из них, она чувствовала себя лучше остальных лэй за счет особого отношения Тинхе. И она не могла позволить совершить мне невозможное.
Враг разрушил ее жизнь, уничтожил и заново собрал по кусочкам для Алисы иной, подходящий для новой системы, координат ценностей. Наличие у меня искры Золотой магии разрушало на корню все то, во что она верила, из чего воссоздала себя вновь. Одна небольшая вероятность того, что меня признают леди, означала, что бывшей Избранной придется заново пережить полный крах личности.