— Нет-нет, — я замешкалась. То ли стоя говорить, то ли сесть? То ли отойти назад, то ли встать у самого края. В какой позе договариваются о межмирных транспортировках? — В том-то и дело. Не надо направлять меня в новый мир, надо вернуть в старый. Мне здесь не место. Я обошла все зеркала, полапала каждое так, как себя ни одному мужчине не позволяла. И ни одно из них взаимностью не ответило. Не Избранная я. Ошибся ты, приятель. Бывает. Расстанемся с миром, а? Ну пожалуйста. Просто подкинь домой, другого не прошу. Даже не обязательно в тот самый момент времени, из которого забрал. Просто верни. Я никому ничего не скажу. А через пару дней сама себе не поверю. Что тебе стоит?
— Дитя...
— Мне почти тридцатник, — перебила я, — какое дитя?
— Дитя, не перебивай старших. Мои формирующие находятся в таком почтенном возрасте, что я мог бы не глядя назвать дитем твою планету и не прогадал бы. Обратно дороги нет. Одно чудо для одного человека в одном мире. Это означает, что в любой другой мир — пожалуйста, открою портал, чего уж там, а домой — нет. Я ограничен в своих силах на чужих землях.
Что-то похожее говорил Клод на общем собрании.
Я уселась на край уступа и свешивая ноги вниз.
— И что же делать? Я застряла здесь навечно?
Яма деликатно покашляла, когда я качнула ногой и ударила пяткой по кристаллам.
— Ой! Извини. Тебе больно или...
— Сиди, — успокоил Атрос. — Все нормально.
— Ты не удивлен, что я не нашла своего места? Не признаешь, что мое появление ошибка.
— Наш Враг опасен и хитер. С каждым выпуском он находит новые способы нам помешать. Его стратегия хорошо продуманна, наша же принадлежит судьбе. Если к ста сорока семи присоединился еще один человек, значит, так тому и быть.
«А яма-то у нас фаталист, — поняла я. — С таким сильно не поспоришь».
— Что же мне дальше делать? — я тряхнула рукой, в которой сжимала листовку с занятиями. — Избранные разбирают сюжеты и подстраиваются под свои роли, а я живу в тренировочной комнате заброшенного маяка.
А теперь Клод еще сильнее уверится, что я как-то связана с таинственной вражьей силой.
— Ходи на занятия, на которые хочешь; порадуй Клода — реши задачу маяка, и придумай себе подвиг.
— Подвиг? Как у Геракла что ли? Не хочу я разрывать пасти львам. Это небезопасно и противоестественно.
— Придумай мир, который бы хотела спасти. Сюжет, который хотела прожить. А потом мы вдвоем попробуем разобраться, где же тот мир, что так отчаянно нуждается в твоей помощи. Еще вопросы?
Я покачала головой.
— Слушай, если ты такой всемудрый и всезнающий, может объяснишь заодно, где здесь хоть одни часы? Я не понимаю, сколько времени и сбита с толку: когда есть, а когда спать. И солнце? Где чертово солнце?
— Центр — это стерильный мир. Как такого времени здесь нет, но это ты должна была заметить. Погода искусственна, как и жизнь. Вирусы и болезни отсутствуют, как таковые. Разве что ногу или руку сломаешь.
— Или Клод обезглавит.
— Приношу извинения за своего друга. Он несколько скоропалителен в решениях, касающихся безопасности. Встреча с Врагом сказалось на нем сильнее, чем на остальных.
— Я не в первый раз слышу про Врага, но никто до сих пор не потрудился объяснить, что это или кто? Это какой-то конкретный император злой империи или абстрактное зло вроде темной стороны силы? Против кого мы воюем?
Голубые кристаллы погасли. Взамен, в темноте бездонной ямы показались сиреневые огоньки, пульсирующими спиралями устремившиеся вверх. Из сияющей глубины поднялся гул, и я отпрянула назад. Когда шум стих, яма тихо продолжила:
— Враг не ваш противник, а наш. Вы представляете для него не больше опасности, чем стайка бабочек, ведь речь идет вовсе не о людях.
— Ну да, на нас всего-то возлагается обязанность спасти целый мир! Куда нам до Врага.
— Ирония излишня, Избранная номер сто сорок семь дробь два, — мягко сообщили мне.
Тут я с ответом не смолчала: разобрала по частям причины своего местонахождения в Центре, а не дома с любимым котом за чашкой чая и компьютером. Атрос легко пропустил тираду мимо ушей, которых у него все равно не было.