Мы больше не вели бесед с другими Избранными, ограничиваясь невнятным приветствием и сухими комментариями о поднадоевшей иномирной кухне. Отчаянно хотелось жареной картошки или бутерброда с сыром.
Камер-паж тряхнул густой шевелюрой и повторил вопрос. Я снова его проигнорировала. На этот раз, намеренно. Отставать парень не собирался и зашел с другой стороны.
— Водички принести?
Я протянула к нему руки и взмолилась:
— Лучше понеси меня.
Парень склонил голову и понимающе улыбнулся:
— Клод вас совсем не жалеет? В этот раз он себя переплюнул. Обычно десяток учениц уже ходили под моим началом, и мы практиковали азы, — он вздохнул. — Я не то что бы ни рад, больше времени для спасательных экспедиций. Но это затягивание мне не по душе.
— Кого ты там спасаешь? — оживилась я, пытаясь представить худосочного бога в форме «МЧС». Да и бог ли он? Атрос похож на могущественное существо. Клод похож на злое могущественное существо. А Лёша? Ну какой бог? Так, домашний божок на полочке среди бесполезных побрякушек. Пятьдесят девять рублей за штуку.
— Магию, — как само собой разумеющееся, пояснил Лёша.
— Магию?
— Ну да. Не только люди нуждаются в помощи. Не только они умирают. Не только их племена и расы уничтожаются иноземцами. Магии нужна защита даже больше, чем людям.
— Никогда о таком не слышала.
— Пойдем, — поманил он пальцем, — покажу.
Желание посмотреть на магию одним глазком оказалось сильнее, чем желание лежать на поляне мертвой куклой и теряться в прострации. В лагере то и дело появлялись новые предметы, а ландшафт менялся по прихоти Клода, но вживую я этого не видела. Когда я приходила, для тренировок все было оборудовано. А хотелось магии. Красивого представления. Чего-нибудь до ужаса банального, как телекинез или ванильно-волшебного, как внезапное преображение Золушки в очаровательную принцессу.
Лёша вел меня обратно к горе, где жил Атрос, но обходным путем. Попадаться на глаза Клоду никому из нас не хотелось.
— Так и живешь в комнате маяка? — непринужденно спросил парень. На любого другого я бы окрысилась. Слушок о моей проблеме прочно бродил по лагерю, передаваясь из уст в уста. Даже изматывающие тренировки не спасали женский коллектив от сплетен и пересудов. Клод стойко перенес информацию об отсутствующем зеркале. Деловито уточнил у Атроса, можно ли теперь от меня избавиться и, получив отрицательный ответ, повысил утреннюю нагрузку вдвое.
Я пожала плечами.
— А куда мне деваться?
Парень опустил глаза на пыльную дорожку.
— Я думал над этим. Много думал. Атрос что-то недоговаривает.
— А я думала у вас ребята мир, любовь и дневник с секретиками один на троих.
Лёша рассмеялся во весь голос, запрокидывая голову назад. Утерев кончиком пальца выступившую слезу, он поморщился.
— Мы вынуждены сосуществовать. Деваться-то больше некуда. Атрос приютил меня и Клода, когда мы оказались в очень, очень плохой ситуации. С тех пор мы спасли не одну сотню миров от разрушения, но Кристальный так и остался одной большой загадкой. Он знает о вас гораздо больше, чем мы. Признаться, меня терзают догадки, почему он что-то умалчивает о самой загадочной Избранной за все существование проекта.
Я поджала губы, вспоминая пустое выражение лица статуи. Темный металл идеально выражал его отношение ко мне.
— Загадочная? Я — загадочная? Я проста как два рубля. Проще только инфузория-туфелька. Вымышленная туманность моей личности делает Клода очень подозрительным, а меня очень усталой. Я почти не подходила к тренировочному зеркалу. У меня едва есть время на задание Атроса.
Лёша остановился на развилке. Приказав ждать, он подошел к скале и заглянул за угол: туда, где плохое настроение стального учителя выливалось в очередную полосу с водными, грязевыми и огненными препятствиями.
— Два метра. Первый проход наш. Постарайся преодолеть его максимально быстро, — шепнул мой провожатый и скрылся. Я выждала несколько секунд и прильнула к шершавому камню. Холод лизнул щеку и успокоился.