Чудненько, я не одна здесь с заскоками. Он тоже сомневался в моем существовании.
— Кто ты такой?
Глаза мужчины сощурились, и я поймала себя на том, что не могу определить цвет радужки глаз. Оттенки сменяли друг друга в мельтешении света.
— Всего лишь Странник, леди.
Щебет птиц смолк.
— Все Странники ходят в униформе?
Он не показал, что удивился моей догадке, за что получил дополнительный плюсик к пункту: «потенциально подозрительный тип».
— Все Странники Империи, — ни на секунду не замешкавшись, произнес он. — Вопрос на вопрос, милая леди. С каких пор Избранные стали дробиться, а не дублироваться?
Так, значит Избранных он видит не в первый раз.
— Прежде чем я отвечу: откуда мне знать, что ты не Враг?
— Кто? — искренне удивился он, наклонив голову вперед. Кожаный капюшон сполз назад, позволяя разглядеть копну густых черных волос.
Ветер притих.
— Враг, — повторила я, чувствуя неловкость.
Давно я не ощущала на себе столь пристального взгляда симпатичного мужчины. Да что уж, любого взгляда любого мужчины. Помимо тройки учителей (еще месяц, и по-серьезке начну строить глазки Атросу) этот Странник был первым мужчиной, с которым я общалась за последний месяц.
Нет-нет, я вовсе не ничего такого не планировала! Глупо в моем положении пытаться завести отношения на расстоянии. Тем более, где-то там, есть мой единственный и неповторимый. И все же, спинка-то выпрямилась. Фартучек поправлен. А профессиональный взгляд свободной самодостаточной женщины, выловил отсутствие кольца на безымянном пальце. Перчатки перчатками, а глаз-то наметан.
Перстень с чернильным камнем на среднем пальце – не в счет!
— Не знай я, из какого мира Избранная леди, счел бы вопрос за оскорбление. – Ответил мужчина. К сожалению, его продолжала интересовать цифра на значке, а не я. – Не существует таких обстоятельств, в которых я мог бы посчитать своим врагом леди или стать для нее таковым.
Красиво загнул. Но я, в свое время, с парнями через интернет знакомилась. Те непризнанные философы такие поэмы вещали, что на второй час общения я верила, что мужская моногамия — губительна для здоровья обоих партнеров, а брак выдумка правительства, масонов, нефтяных корпораций и макаронного монстра.
Знаю я вас, мужиков, что говорят много, обтекаемо и непривычными словами.
— Кто ты такой, Странник и почему преследуешь Избранных в зеркалах зараженных миров? – Строго спросила я.
Есть Враг. Есть Избранные. Есть миры, нуждающиеся в спасении. Их судьба зависит от того, кто доберется первый. Мы или он. Мы — мир живет дальше. Магия пробуждается, наследники на престол появляются, расы трубят перемирие, эпидемии останавливаются, люди празднуют победу. Враг — магия сходит на нет, люди погибают, в династии раскол, братоубийство, царевны в башнях с драконами, принцев нет, древнее зло тянет ручки к простым смертным и нет того, кто его остановит. Мир охвачен огнем, болезнями и стремится к саморазрушению.
Если Враг обнаружил мир с Избранной, которая не успела исполнить свое предназначение, она в серьезной угрозе. Противник пойдет на что угодно, чтобы остановить ее и не позволить миру исцелиться и стать «закрытым».
— Я занимаюсь исследованиями, леди, — склонил он голову. Металлические блестяшки на плаще звякнули. По зеркалу прошла очередная рябь.
Кроны деревьев замерли.
Мужчина не мужчина, красивый или нет, а от его вида мороз по коже. Не из-за внешности или одежды, а из-за чуждости. Чего-то далекого, недосягаемого и непознанного. Как у Атроса: вроде говорит на нашем языке, но стылый воздух нечеловеческого сознания, порой да пробежится по коже.
— Разве Странники не должны заниматься... странствиями?
— В том числе, леди. – Благодушно отозвался мужчина.
— И что же ты исследуешь?
Картинка за спиной человека в черном окончательно застыла.
— Феномен ста сорока семи, — неприятно улыбнулся он. — И, видимо, одной дроби, леди.
Я покосилась на шнурок от шторок.
— Ты изучаешь нас?
— Феномен вашего существования, леди. От того – как ты выразилась – и преследую «избранное» сестричество.
— Зачем?